Она удивленно моргнула. А ведь он и правда говорил. О том, что династия Мелески должна быть свергнута. Что от богов нужно отречься.

А она слишком увлеклась им, чтобы сложить все воедино. Надя протянула руки и запустила пальцы в его волосы по обе стороны от головы, а затем сжала их в пальцах.

– Неужели мы такие разные, Малахия? Все кончено. Отступись. Это уничтожит тебя.

Черный Стервятник покачал головой.

– Я ждал этого слишком долго. – Он опустил голову, а взгляд стал отстраненным. – Зачем отступать, если можно пойти дальше? Зачем позволять сжигать Транавию дотла, если я могу спасти ее?

Его костяшки побелели, когда пальцы сильнее стиснули кубок. Оттолкнув ее, он поднес кубок к губам и осушил его одним глотком.

«Нет».

Сердце Нади сбилось с ритма и заныло. Она чувствовала, как магия Малахии продолжала гореть в ней. Что он натворил? Она отступила назад.

Малахия вздрогнул, и кубок выпал из его ослабевших пальцев. Голова запрокинулась назад, а кадык дернулся, когда он попытался сглотнуть. Лицо исказилось в гримасе. Из уголков глаз и губ потекла кровь.

Железные когти, железные зубы, черные извилистые рога, которые появились в его длинных волосах. Огромные, покрытые перьями и залитые кровью крылья прорезались из его спины. Светлые глаза превратились в два оникса.

Физические изменения, которые выжгли в теле его сородичи. Зачем отступать, если можно пойти дальше?

А что дальше? Там ждала сила настолько губительная, что Надя через ужасную нить, связывающую ее с Малахией, почувствовала, как та пожирает ее тело. На глазах вены под его бледной кожей почернели от яда.

Это была сила богов – нет, намного хуже, чем любая божественная сила, с которой соприкасалась Надя. Это было что-то ужасное и жуткое, скручивающее его тело и сжимающее душу. Высасывающее остатки человечности, чтобы заменить ее на что-то свирепое и безумное.

Надя вскрикнула от боли. Казалось, это происходило и с ней тоже. Порез на ее руке накалился, обжигая руку и наполняя вены огнем.

Из его тела вырвались железные шипы, с которых закапала алая кровь. И когда он, тяжело дыша, выпрямился, Надя ахнула. Он походил на чудовищ, которые снились ей в кошмарах.

– Очаровательно, – пробормотал Малахия.

Он прижал когтистую руку к сердцу и нахмурился, словно почувствовал что-то необычное. Его голова сильно и болезненно дернулась. Молния, гром и стенания сотрясли собор.

Она шагнула к нему. Положила руку ему на грудь и почувствовала, как бьется его сердце. Из Надиных глаз хлынули слезы, когда она провела пальцами по его щеке.

– Что ты наделал, Малахия?

Все, что Надя чувствовала к нему, превратилось в пепел у ее ног, но разбитое сердце все так же сжималось при мысли, что она может потерять его.