— Я слышала, учитель зверски убил твою собаку, — сказала Марина. — Может, с ним и вправду не все чисто?

— Почему зверски? — сказал Терминатор. — Просто убил.

— Младший Львовский… ну, мужик, который в Орехове спятил… тоже убил собаку. Вдруг это о чем-нибудь говорит? Он-то точно был душевнобольной. Может, и наш… того?

— Мариша, собака — не человек. Учитель просто сражался за свою жизнь. Мужик в Орехове, наверное, тоже.

— Куда ж ты теперь, Темка? У тебя там все сгорело…

— А-а, привык. Братишки до города подбросят. Я тут одного другана встретил, какое-то время у него поживу.

— А может… у меня?

Он внимательно посмотрел на нее сквозь прорези в тряпке.

— Да ничего такого! — она рассердилась. — Пол в комнате большой, поместились бы!

— Я тебе лучше дам мобильник своего другана, — сказал он. — Если буду нужен — звони ему, он мне все передаст. Вот, я даже бумажку с номером приготовил… И свой номерок оставь… на всякий случай.

Он хотел ее поцеловать, но боялся. Она чувствовала это столь отчетливо, что мурашки по коже бегали. Своей внешности он боялся… Какая чепуха! Она бы сама его поцеловала, она и собралась это сделать, она даже ясно видела, как стаскивает с него маску, как прижимается к нему и говорит: «Какой ты у меня ни на кого не похожий…» Но оказалось вдруг, что делает и говорит она совсем другое.

— Кстати, о мобильниках! Мне же Федор Сергеевич свой оставил…

Она села на траву и вытащила из сумочки оба телефона: свой и чужой. Предстояла довольно простая операция: переставить SIM-карту из одного аппарата во второй… Как поступить? — лихорадочно думала она, пока руки ее работали. Хочу ли я, чтобы Темка стал Седьмым… или, там, Восьмым, неважно, сбилась со счета… Если взять и уйти — то как быть с противоестественным влечением, которое я испытываю к этому человеку без лица? Хотя, почему противоестественное? Настоящий мужик, сильный и духом, и физически. А внешность… ко всему привыкаешь, если хочешь привыкнуть…

Едва она включила телефон Федора Сергеевича, в котором теперь стояла ее SIM-карта, как тот распищался на всю Область, возмущенно затрясся. Ага, SMS-ки накопились! Целый поток ворвался в память телефона… Ну-ка, что в мире происходит? Марина бегло просмотрела сообщения — и забыла про все на свете.

— Смотри! — подтащила она к себе Терминатора. — Это от Илюхи! Коллега по редакции… Ну, он и накопал!

Сообщение было большим и состояло из нескольких маленьких — в силу ограничения на количество знаков.

«М.! Лови 3 инфы. 1 — дочь Львовск. училась во 2-й гимн., в младш. 2 — Львовск. сидел на нейролепт. Ему подмен. таблетки, неск. дней на плацебо. 3 — Конов брат Львовск. Прости, раньше заставили соврать. Объясню лично. И.».

Оказывается, дочь Алексея Львовского училась в той же гимназии, где преподавал наш маньяк!.. Марина возбудилась, чувствуя, как кубики складываются в крепкий домик… Пусть в младших классах, но это дело не меняет! Поразительное совпадение… Второе — Львовскому подменили таблетки! Плацебо — это видимость лекарства, оболочка, а внутри — какое-нибудь безобидное вещество. Кто подменил? Когда и где?.. Ну, об этом есть кого спросить, и мы это вскорости сделаем… Третий пункт нам уже известен…

Увлекательная история, имевшая начало и конец, наконец получила середину.

Всё — ложь. Всё была ложь. Но зачем Илья соврал? И зачем признался во лжи? И вообще, когда он соврал — тогда или сейчас?