И ведь не соврал нигде. Но Медею на это не купишь. Вполне возможно, что в обычной ситуации она бы и удовлетворилась этим ответом, но моя реакция на появление Агиля была отягчающим обстоятельством. Медея побарабанила пальцами по столу и перевела взгляд на меня. Я кивнула:

– Я хотела научиться вождению. Но сейчас у меня уже нет на это времени. Может, потом я еще раз попробую.

Медея, хоть и со скрипом, но приняла нашу версию. Ох, бедная Линни! Когда она подрастет, Медея также будет проверять ее друзей на пригодность. Не все пройдут отбор, кажется мне. Агиль пока прошел.

Чай остыл, пока Медея играла в цербера, и пришлось заказывать его заново, сплошное разорение. Но пирожные были вкусными, погода хорошей, беседа интересной. Агиль поначалу был скован, но потом разговорился. Какое-то время они с Медеей, словно забыв обо мне, обсуждали какую-то новую постановку в театре, где пела когда-то бабушка Амаранта. Я в этом ничего не понимала, поэтому сидела мышкой и просто слушала умных людей. Ладно, Медея – образованная девушка из интеллигентной семьи, она во всех этих театральных и прочих культурных ценностях как рыба в воде. А Агиль-то! Ведь он же водитель из семьи рабочих! Неожиданно, если честно.

После кафе мы прогулялись по набережной озера. Будь я одна, я сходила бы в самый конец набережной, туда, где твердое покрытие заканчивалось и начинался почти дикий пляж. Там была маленькая бухточка, на берегу которой лежали большие валуны. Народ не посещал это место, по крайней мере, я никого ни разу не встретила. Но тащиться туда компанией не хотелось, это было место уединения. Да и Медея предпочитала всегда городские места развлечений и отдыха.

Агиль и Медея проводили меня до дверей дома. Мы с Агилем не пообщались наедине, но, наверное, так и лучше. Вспоминая все обстоятельства, сообщенные мне в Центре генетики, лучше было бы вообще его снова не видеть. И не травить себе душу. Да и ему тоже. После этой встречи я была практически уверена, что он тоже испытывает ко мне чувства. Но это же не может ничем хорошим кончится, так стоит ли продолжать…

Но теперь он знал, где я живу. И, наверное, придет еще. Он-то не знает про мои варианты. Но ведь он наверняка знает свои! Я даже остановилась на лестнице, ошарашенная этой мыслью. Наверняка он знает свои варианты! И меня там нет! И он все равно явно был рад нашей встрече!

Я почти не могла заниматься в этот вечер. Огромного труда мне стоило заставить себя хотя бы подготовить материал на завтра и прорешать задачи по физике. Ничего же гуманитарного, с большими объемами информации, в голову не лезло. Потому что эта самая голова была занята Агилем. Как не ко времени он появился! Но все равно, я была рада тому, что он пришел. Интересно, он случайно мимо проходил или искал меня?

С этого дня учиться стало еще труднее. Мало того, что объемы учебного материала были огромными, так еще и Агиль стал время от времени забирать меня из дома. Перед визитом он иногда звонил и он единственный, чей код не определялся моим браслетом. Просто поступал вызов, а вместо имени звонившего была надпись “вас вызывают”. Это было немного странно. Дело в том, что любой браслет-связной имел доступ ко всей базе страны. Но в свой личный список контактов можно было занести только того, кто дал тебе разрешение на это. Эти коды высвечивались в списке первыми. Теоретически можно было позвонить любому жителю Анитры, но это разрешалось только в экстренном случае или по очень вескому поводу. Тот, кому позвонили без разрешения, мог пожаловаться, если решит, что повод был незначительный. И штрафы были огромными, без исключений. Поэтому граждане были очень аккуратны и не звонили ни известным актерам, ни знаменитым ведущим, хотя их коды для связи и были в общем доступе. А чиновников никто не знал, им было проще. Я спросила Агиля, почему я не вижу, что звонит мне именно он. Тот сказал, что это какой-то сбой, он разберется в агентстве связи. Но звонить перестал, начал присылать сообщения тоже с неизвестного кода, но с подписью “Агиль”. Сначала я насторожилась, потом махнула рукой. Коды для связи здесь присваивались централизованно, поменять было нельзя, так что вполне допускала, что именно с кодом Агиля какие-то неполадки и их никак не могут исправить.

Агиль обычно приходил во второй половине дня накануне выходного. Бабушка Гленна не очень-то его одобряла, но не отпустить меня не могла, хотя я видела, что ей очень хотелось мне запретить. Как-то я спросила бабушку, почему ей не нравится Агиль. Она ответила, что он некрасивый. У порядочных родителей рождаются красивые дети, а с ним что-то не так, раз он такой угловатый и несуразный. Медея, после первой встречи, тоже прошлась по его внешности. Но, кроме того, она подозревала, что он не тот, за кого себя выдает. У нее что-то не срасталось во впечатлениях о нем. Мне было хорошо с ним и пока этого было достаточно. Мы не говорили о чувствах, и вообще не обсуждали тему будущего. Нам просто было хорошо. Иногда весело, иногда мечтательно, иногда мы просто молча любовались природой. Чаще всего мы улетали на синем рольде к морю, бродили в лесу, устраивали пикники на вершинах гор. Иногда Агиль рассказывал о книгах и фильмах. Я добавить к этому ничего не могла, потому что практически не читала местных книг и совсем не смотрела фильмов. В период проживания в доме Горгия я не могла этого делать из-за слабого знания языка и полного непонимания местных реалий. А сейчас у меня просто не было на это времени. Что-то я, конечно, изучала в рамках школьной программы, но этого было мало. Я надеялась наверстать все попозже. Тем не менее, пару раз я просила разъяснений по поводу текста и содержания книг, которые были у меня на изучении. И то, что рассказывал мне Агиль, потом подтверждалось моим преподавателем литературы. В другой раз Агиль увлекся и начал рассказывать мне о системе налогообложения Анитры, очень подробно. Я до таких вершин экономики еще не дошла, но была уверена, что, когда дойду, обнаружу, что все это так и есть. Но когда мне устроили экскурс в историю древнего мира Данрелиона, я не выдержала.

– Черт возьми! – воскликнула я, – Откуда ты все это знаешь?! О чем бы у нас не зашел разговор, ты можешь лекции об этом предмете читать! Как так получилось, что при таких энциклопедических знаниях ты работаешь водителем?

– Водителем? – Агиль смотрел на меня удивленно. Я перебила его в тот момент, когда он извлекал смысл из древней битвы двух племен, которые проживали на том самом месте, где сейчас стояла столица Анитры.

– А… – до меня вдруг внезапно дошло, что я не знаю, точно ли он работает водителем. Он ни разу не говорил об этом. Никогда. Я лихорадочно рылась в памяти. Нет, точно, никогда не говорил! Я сама это решила! Он всегда называл свою работу “эта работа”, но никогда не говорил, в чем она заключается.

Черт, я знаю человека уже… сколько? Да не так уж и много, в общем-то. Около месяца в доме Горгия и сейчас, с момента нашей второй встречи, около двух месяцев. Месяцы, конечно, длиннее земных, потому что в Данрелионе год поделен на 10 месяцев, но все равно, наше знакомство длится не очень долго. Но мне казалось, что мы знакомы давным давно, настолько хорошо мы понимали чувства друг друга, иногда даже договаривали друг за другом фразы. А на самом деле мы не так много и знали друг о друге. Нет, не так. Это я о нем знаю мало. Он обо мне знает гораздо больше.

– А кем ты работаешь? – спросила я.

Агиль подумал.

– Ну можно это назвать и водителем, – в конце концов неуверенно произнес он.

– А точнее? В чем заключается твоя работа?

Агиль рассердился:

– Это трудно описать! Кроме того, я и не имею права обо всем рассказывать.