Настя

Ночью с ней случился приступ любопытства, и она отправилась в сад. Дошла до литой чугунной ограды в полтора человеческих роста высотой, и неспешно пошла дальше – луна была яркой, как фонарь, висела низко. В глубокие тени Настя не заходила, дабы не отдавить хвост ручному леопарду или маленькой лани. Идя неспешно и вдыхая прохладный ночной воздух, она добралась до неприметного строения – темный кирпич, темные рамы чуть блеснули стеклом. Тяжелая гранитная плита у входа и широкая дверь, способная пропустить через себя грузовик. Удивленно обойдя строение, оказавшееся довольно большим, и даже двухэтажным Настя попыталась заглянуть в окно – и обомлела.

На огромной перине у камина укрывшись мягким даже на вид одеялом, спал зверь. Спал он так беззащитно раскинувшись, вытянув когтистые лапы, что Настя невольно залюбовалась отблесками огня на его длинной пепельно – серой шерсти. Постояв так некоторое время, в оцепенении она бормотнула себе под нос:

– А обморок мы явно пропустим.

И принялась рассматривать открывшееся ее взору помещение. Это явно было убежище. Помпезный дворец был скорее игрушкой, ярким фантиком в бесконечных, серых буднях. А здесь, здесь была память, мечты и чаяния, а может быть и надежды. Большая комната занимала, наверное, весь первый этаж – ее делили на части невысокие тонкие столбы украшенные росписью из зеленых листьев и алых цветов. В углу белел балдахин над детской кроваткой, рядом стояла пыльная лошадка- качалка. Под потолком реяли резные птицы счастья, на стене висела пара мечей в красивых ножнах – маленькие и легкие, явно под детскую руку. Тут же на куске ковра стоял изящный рукодельный столик с незаконченным вышиванием, чуть дальше лежало маленькое седло, сапожки со шпорами. Тут же лежала огромная книга, раскрытая на странице с яркой картинкой, рядом пучок перьев и мятый свиток.

Движение лап привлекло внимание девушки, и она посмотрела в другую часть дома. Там все было просто – большое, тяжелое копье стояло прислоненное к стене, рядом на крючке сохла простыня гигантских размеров. Тут же стоял столик на одного с остатками жареного зверя – толи крупный баран, толи мелкий бычок. На полу виднелись два бочонка – один побольше, с подушкой, видимо служил стулом, второй пустой лежал на боку расставаясь с последними каплями вина.

Заглядевшись, Настя стукнулась носом в стекло, и замерла – звериный слух, и нюх ее гостеприимного хозяина она уже успела оценить. Но все было тихо – видимо зверь лесной, чудо морское видел хороший сон – оскаленная пасть его могла напугать любого, кроме тех, кто обожает смотреть ужастики после 12 ночи.

Подумав, Настасья обошла дом и тихо открыла тяжелую входную дверь окованную железом. Следы когтей на когда-то красивом полу подсказали самые популярные маршруты, они вели к камину и к лестнице на второй этаж. Угол с игрушками и кроваткой был цел – ни единой царапины на безупречном паркете. Девушка осторожно подошла к лестнице – поверх широких деревянных ступеней змеилась полоса меди, столбы держащие пролет были укреплены тем же странным способом – словно поросли леденцовой корочкой красивого красноватого цвета. Шаг, еще шаг, ступени не скрипели, и осмелев Настя быстро поднялась наверх, поднялась, и замерла. Это была библиотека. Большая, красивая комната с многочисленными шкафами и полками, на которых лежали книги, редко стояли – мягкие кожаные переплеты предпочитали покойно возлежать, а не толпиться в кругу соратников.

Отдельно стоял длинный высокий стол с мраморной столешницей – на нем громоздились непонятного назначения предметы, все вместе напоминало какой-то музей виденный Настей в Европе, или инсталляцию «покои ученого алхимика». Немного побродив среди книг, и убедившись, что там есть экземпляры написанные минимум на трех языках, Настя вышла, и вернулась в свою опочивальню. Все это требовалось уложить в голове. Выходит чудо морское – сирота? Или, во всяком случае, был разлучен с родителями в нежном возрасте. Однако читать он явно умел, да и занятия с оружием, очевидно, не прекращал, что похвально уже само по себе – не желал становиться зверем. Улегшись на высокую постель, Настя поражаясь сама себе вновь и вновь мысленно возвращалась в уединенный домик. Наконец переполнившись переживаниями, она заснула.

Яркое солнечное утро, наполненное пением птиц, подвигло Настю на решительные действия – хватит по кустам прятаться! Пора явить себя миру! С такими мыслями она, едва умывшись так и не переодев сарафан, побежала в сад. Увы, флигеля на прежнем месте не наблюдалось. Побегав бесполезно по аллеям и лужайкам, Настя остановилась и в раздражении притопнула ножкой:

– Зверь лесной, чудо морское, яви мне себя, не бойся, не испугаюсь я вида твоего безобразного и себе под нос:

– Потому что плевать мне на него, я тебя люблю, а не шкуру с когтями!

Ответом ей был далекий стон и тишина. Поняв, что толку не добьется, Настя решила вернуться во дворец – переодеться, позавтракать, а потом с новыми силами загонять чудо морское в угол.

В покоях ее как всегда дожидалась малявка с гребнем и свежим сарафаном. Переодевшись и сжевав яблоко Настя уселась на мягкую скамеечку, что бы служанка расчесала ей волосы. И пока девчонка разбирала гребнем кудряшки – заговорила сама с собой:

– Так значит, да? По кустам прячемся, девиц мистифицируем? А я может по живому существу соскучилась!

Дернувшись, Настасья в порыве чувств свалила красивую китайскую вазу. Испуганная грохотом сенная девушка шарахнулась от странной хозяйки, торопливо унося с собой ленту, которую собиралась вплести в Настину косу.

– Вот, еще и ленту дурочка утащила!

Притопнув ножкой, Настя всмотрелась в свое отражение – вполне милое, хотя и недовольное.