Следующие несколько часов умелый музыкант извлекал из прекрасно настроенного инструмента звуки завораживающей симфонии. Симфонии, сотканной из партитур вздохов, стонов и шепота, где солировал единственный голос благодарной и счастливой женщины.

– Ай, ш-ш-ш… ну больно же! – прохныкала Алена. – Можно как-то поаккуратнее ковырять? Такое ощущение, что тебе это удовольствие доставляет… латентный мясник.

– Боги и богини, эта синьорина настоящая плакса! – возводя очи к потолку, пожаловался Костя. – Ты хочешь, чтобы я все убрал, или гангрена в перспективе тебе милее?

Алена прикусила губу, смиряясь с убойной аргументацией. Специальную страховку она в поездку не оплачивала, и сидящий рядом коновал был пока что единственной надеждой на исцеление.

Стараясь сопеть потише и сдерживать причитания, на кои ее бездушный лекарь все равно не реагировал, Алена украдкой рассматривала рыжего спасителя-вредителя. Признавать не хотелось, но Костя ей нравился. Вот бы еще рот ему заклеить, чтобы молчал – идеально! А то как что скажет, так сразу весь мечтательно-романтичный флер псу под хвост. Зато когда безмолвствует и сосредоточенно хмурится… м-м-м, очень даже. Типаж настоящего книжного героя: благородный профиль, четкий изгиб бровей и длинные ресницы, рассмотреть богатство которых можно только под определенным углом и в правильном освещении.

Алена одернула собственные пропитавшиеся ванилью мысли: разве все вышеперечисленное важно для героя? Вот и нет. Хотя… все же прекрасный образчик. Любопытно, много ли общего у Константина с Сианом, кроме цвета шевелюры и, скажем, далеко не пушистого характера? Нет-нет, как можно сравнивать! Сиан мощнее и круче – воин, главнокомандующий, человек высокого происхождения и положения. Да и судьба его не так проста, наложила отпечаток на поведение. Тогда как сидящий перед мадам Ковалевой продукт современности отличался и комплекцией попроще и, судя по поведению, голубыми кровями там и не пахло.

«И тем не менее он в твоем вкусе», – съехидничал ее внутренний голос.

Вообще, смотреть, как привлекательный мужчина сидит у ее ног, Алене нравилось. Как осторожно орудует пинцетом и обрабатывает ранки перекисью. Уж если совсем откровенно, то «мясником» она его обозвала незаслуженно. Сейчас, когда неприятная процедура осталась позади, и Костя ловко накладывал бинт, чтобы дать коже восстановиться и не занести инфекцию, Алене было даже приятно.

Вспомнилось, как он мужественно нес ее от самого пляжа до номера. Бухтел, конечно, но ведь нес. И руки у него сильные, и пахло от Кости вкусно. По пути они выяснили, что уже однозначно перешли на «ты», что «Лис» это сокращение от фамилии Лисовский и что Алена ему будет должна.

Вот последнее сразу возвращало с вершины Олимпа на бренную землю.

На резонное замечание, что это он – бессовестный захватчик девичьих апартаментов должен нежным и беззащитным потерпевшим возмещать моральный ущерб, наглый гусь рассмеялся и заявил дословно: «А не пойти бы нежным созданиям своими двумя?». Так-то.

Посему отстаивать свои границы Алена временно перестала, но мстительные порывы затаила. Повременим подавать блюдо к столу, пусть пока остывает.

Подводя итог, можно было с уверенностью сказать: впечатление о новом знакомом сильно двоилось и, как те самые магнитные поля, расползалось по полюсам. Тряхнув волосами, мадам Ковалева постановила: с паршивой овцы хоть шерсти клок. И на этом чудесном выводе обворожительно улыбнулась.

Ну, это ей казалось, что обворожительно. На свою беду взглянувший в этот момент на девушку Костя подавился какой-то фразой.

– Что? – тут же сложив бровки домиком, изумилась Алена.

– Да так, – фыркнул Лисовский. – Кто тут из нас мясник… э-э-э, латентный, еще спорный вопрос.

Алена состроила страшные глаза и сделала вид, что вообще не понимает о чем речь. Мнительный какой мужчинка попался, да она и мухи за всю свою жизнь не обидела. Просто потому что они такие противные, бр-р-р. Вот комаров там всяких, мошек и прочих кровососущих… включая и некоторых представителей Homo sapiens, тут да. А потому что нечего! Нервные клетки нужно беречь, себя любить и с родной метлой надолго не расставаться.

– Выпьешь чего-нибудь? Или торопишься? – с самым невинным выражением на лице, спрятав улыбку, поинтересовалась Алена.

Костя взглянул на экран телефона и нехотя кивнул. Затем вольготно, будто его здесь каждый день привечают, развалился на Жениной кровати. Подавив язвительный комментарий, Алена вздохнула и произнесла самое уместное сейчас и, несмотря ни на что, весьма искреннее:

– Спасибо, Константин. Ты меня очень выручил.