— Как интересно. Душа человека в теле моей дочери, — мелодичный женский голос заставил немного прийти в себя.

— Где я?

Вокруг, насколько хватало глаз, все было затянуто густым золотистым маревом. Я стояла по колено в мерцающем тумане, а напротив виднелся размытый силуэт неярко светящейся фигуры в длинном платье.

— Тело Ленариэль ди Нариили сейчас в священной роще, а душа твоя — в божественной обители, — любезно подсказал все тот же женский голос. — И мне очень интересно, как вышло так, что ты занимаешь ее тело.

— А вы… богиня? — спросила я, чувствуя себя при этом очень глупо. Ну не укладывалось у меня в голове, что с божественной сущностью можно вот так просто поговорить. Желтоглазый блондинчик — не в счет…

— А вот это еще более интересно. Как, говоришь, ты попала в мой мир?

— Хм. Я ничего не говорила.

— Но подумала, — богиня притушила сияние и подлетела ближе.

Она выглядела, как простая девушка — в белом платье до пят и с распущенными волосами. Единственное, что в ее внешности было необычного — это глаза… Огромные, ярко-желтого цвета, они светились изнутри нереальным светом.

Такие точно глаза были у…

— Мам! Я все объясню, — раздался позади меня мужской голос.

Обернувшись, я почти без удивления узнала того самого блондина, который представился мне богом.

Да ладно? Я не ослышалась? Он что, ее сын?

— Энтаралинар! Что ты здесь делаешь? — возмутилась богиня. — Или, — тут она глянула на меня и пронзила взглядом блондина, — нужно спросить, что ты успел натворить?!

— Ты действительно хочешь обсуждать это при ней? — спросил он, кивнув на меня.

— «Она», как ты выразился — живая душа со своей судьбой в собственном мире! — воскликнула богиня. — Ты не имел никакого права вмешиваться и вселять ее в тело наследницы правящего дома! Где теперь сама Ленариэль?

— Погибла, когда ее столкнули с обрыва, — ответил Энтаралинар. — Я едва успел спасти ее ребенка. — Ты действительно хотела, чтобы ветвь правящего дома оборвалась из-за безрассудства взбалмошной девчонки, которая связалась с темными искусствами?

— Она имела право на собственный выбор и на ошибки, — ответила богиня. — Мы не можем вмешиваться в судьбы миров…

— Вот как? — ехидно уточнил ее сын. — Даже если одному из миров грозит гибель?

Мать и сын скрестили взгляды, и между ними только что искры не летали. У меня создалось четкое ощущение, что они продолжают спорить, только теперь делают это без слов. Продолжалось это несколько минут, а потом Энтаралинар опустил глаза, а богиня посмотрела на меня.