Эрогенные зоны — штука индивидуальная, но некоторые чувствительные местечки известны всем. Я медленно вела свечу вдоль его позвоночника, позволяя каплям расплавленного воска свободно падать на кожу. В другой руке я держала плеть с короткой ручкой, с конца которой свисало множество мягких кожаных ремешков. Выглядело все это устрашающе, но флоггер не такая уж страшная вещь. Основным источником столь желанной Пузанчику боли будет расплавленный воск.

Корнелиус вздрагивал всем телом, когда капли воска падали ему на кожу. Я взмахнула флоггером. Ремешки свистнули в воздухе.

— Пузанчик опять был плохим мальчиком? — строго спросила я.

— Да–а–а-а! — простонал он.

Я капнула воском на «кошачью ямку». Ремешки флоггера мягко скользнули по яйцам.

— А-ах!

— Пузанчик будет слушаться свою Жабочку?

— Жа–а–а-абочка…

Я старательно роняла капли расплавленного воска на министерскую тушку. Вдоль позвоночника, на поясницу, по ребрам… Флоггер обрабатывал более интимные местечки. Пузанчик постанывал от удовольствия. Он даже ноги раздвинул, чтобы мне было удобнее.

Капелька на копчик, потом сразу небольшая лужица туда же. Интересно, в этот раз в транс не впадет?

— Да–а–а-а… Да–а–а-а…

Похоже, уже впадает. У–у–у-у, извращенец! И я с особым садизмом накапала ему воском на анус. Он аж взвыл то ли от боли, то ли от удовольствия. И флоггером, его флоггером. По самым чувствительным местечкам.

— А–а–а-а! Жа–а–а-абочка…

Опять дрочить придется? Расслабился! А если так? Ремешки шлепнули по яйцам.

— А-ах! — вырвалось у Пузанчика.

Может ему и туда воску капнуть? Да нет, не стоит, уж очень местечко чувствительное. Еще травмирую. Ладно, еще пару шлепков и можно будет подрочить. А то расслабился тут. А мне самой нравится начинает. Так что беремся за министерский джостик. Раз–два–три-четыре…

— А–а–а-а-а!

Готов. Ух, какая же я циничная. Но мне нравится. Домина Долли… Что–то в этом есть.

— Фините!

Корнелиус с трудом собирает себя с коврика. Глаза у него совершенно шалые. Целует мне руки.