Кому смерть? Псу? Как? Но за что? По моим щекам покатились жгучие слёзы. Из-за меня! Это всё из-за меня! Почему? Я даже всех бродячих котопсов поила, кормила, в ветеринарку возила! Они при виде меня, подходящей к дому, со всех углов сбегаются за лакомством и почесульками! Я три раза болела лишаем, но все равно продолжала любить братьев наших пушистых.
- Да черт бы побрал этот свет! Где он, когда так нужен? - в сердцах заорала я и перегнулась через борт лодки, а с моих рук на удивление сорвались два ярких светящихся шарика.
Они упали в воду и стали погружаться всё глубже и глубже, растворяя по пути фигуры мертвых людей. Я внимательно следила за ними и, как молитву, шептала: ” Только найдите пёсика! Только найдите!” - напрочь забыв о том, что помимо меня в лодке есть ещё кто-то.
Спустя пару минут я снова услышала всплеск и фырканье. Один шарик поднялся в воздух, освещая три здоровенные головы Цербера, второй - тащил огромную тушу животного к берегу. Пёсик помогал шарику, как мог, барахтаясь лапами и используя хвост, как маленький пропеллер.
Мы уже причалили к берегу. Я соскочила с лодки, подняла тунику до колен и бросилась к фыркающему, всё ещё кашляющему животному. На вид он выглядел вполне нормально, только невероятно огромный, мокрый и очень сильно пах псиной. Я решила пощупать нос и, уже протянув руку, застыла в нерешительности. А какой нос-то щупать? Есть ли принципиальность в очередности?
- Так, ребята, - начала я, а Цербер синхронно повернул ко мне все три свои головы. - Кто тут у вас главный? У кого первого надо щупать нос?
И тут три огромных носа, каждый размером немногим меньше моей головы, синхронно потянулись ко мне и выдохнули. Меня просто сдуло с ног. Все три головы разом виновато заскулили и принялись меня поднимать теми же носами. Получалось у них плохо, встать они мне мешали и сильно щекотали. Я смеялась, не оставляя попытки подняться, а Цербер то одним носом, то другим перекатывал меня по цветущей полянке. Цветы? Откуда здесь цветы?
- Ну всё, хватит, - смеясь, проговорила я, пытаясь уклониться от трех огромных слюнявых языков. - Прекратите! Щекотно же! Дайте мне встать, ребята. Вижу, что вы в полном порядке.
Я поднялась, опираясь на любезно подставленную мне морду, и огляделась.Не может быть! Широкая белая мраморная дорога, прихотливо извиваясь, вела куда-то в чащу, а по бокам ее росли потрясающей красоты цветы.
- Ух ты! - выдохнула я с восхищением и глубоко вдохнула, чтобы вдоволь насладиться сладким запахом. - Вот это красота! Я даже не ожидала, что тут так красиво!
Мои огоньки все ещё летали над полянкой, выхватывая пейзаж по кусочкам из обволакивающей все темноты. То, что мне удавалось увидеть, поражало своим великолепием. Цветы разных оттенков белого: от перламутра, до молочно-жемчужного, красиво переливались бархатными лепестками. Я протянула руку, чтобы потрогать их, и тут же все цветы на поляне потянулись к моей ладони.
- Природа даже здесь чувствует тебя, Персефона, - хриплым голосом заметил Харон, - эти прекрасные нарциссы вырастила сама Гея, мать- земля, для владений Гадеса.
Мне показалось или я услышала улыбку в голосе переправщика? Я резко развернулась к нему, чтобы убедиться в своей догадке, но капюшон закрывал большую часть черепа Харона. Да и как можно понять - улыбается ли скелет, у которого ни губ, ни щек?
- Благодарю тебя, - тепло улыбнулась я, видя, как он заходит в лодку, чтобы снова отправиться на другой берег, - без тебя бы я погибла.
Я помахала рукой Харону, чья лодка уже исчезала в темноте, оставляя лишь маленький свет фонарика и мерные всплески черной воды.
Нужно было двигаться дальше, на что мне бесцеремонно намекал очень наглый мокрый нос одной из песьих голов.
- Идем, малыш, - я погладила ладошкой здоровенный нос собаки. Под мою руку тут же попытались подлезть еще две головы, мол, ты его чесала, а нас? А как же мы?
Я попыталась дотянуться до первого попавшегося уха, чтобы почесать Цербера, пока ревнивые головы сражались за мое внимание. Пощадите! Мне еще замуж выходить! Как на стертую по локоть руку мне будут надевать кольцо? Цербер лёг на траву и подставил мне свою лапу, как ступеньку. Ого, какая благодарность от зверушки! Отказываться я не стала. Пёс почти высох, и я с удовольствием забралась ему на спину для дальнейшего путешествия.
Царство Гадеса действительно было прекрасным. Я не ожидала увидеть такой красоты. Почему-то мне казалось, что здесь царят скорбь, пустота и уныние. Белые, почти прозрачные бабочки порхали над полями нарциссов. Казалось, они играли в догонялки с крошечными, как маленькие светящиеся жемчужинки, светлячками.
Крохотные огоньки светлячков появлялись из нарциссов по мере нашего приближения. Каждый из них подлетал ко мне, чтобы описать круг над головой, а я пыталась поймать хотя бы одного, но они ускользали.