— Поэтому Аманда, если кто и виноват в поджоге. То только Уилсон. Он нажил себе достаточно много врагов. С ним ты не будешь в безопасности. А я предлагаю тебе свою защиту, — на мои руки ложатся его грубые пальцы. Так же замечаю, что деловая беседа закончилась. Из-за резкого перехода с «вы «на «ты». Одёргиваю свои руки. Шейх поджимает губы. Не нравится реакция, — Станешь моей любовницей и никогда в чём не будешь нуждаться! С такого прекрасного цветка ни один волосок не упадёт. Обещаю тебе, — снова тянет руки, но уже к лицу.

Резко подскакиваю. Да так, что стул звонко бьётся об плитку.

— Уходите! Сейчас же! — кричу я.

Слышится удар двери и топот ног. Охрана шейха подоспела.

— Хм… Подумай, Аманда, — встаёт мужчина со стула, — Даю тебе три дня! Потом предложение не будет таким щедрым. А это для ознакомления! — на стол кладётся фотография.

— Пошёл к чёрту! И деньги свои тоже забери! — смахиваю все конверты на пол, — Купить меня хотел, словно шлюху. Ублюдок. Ищи другую дуру, — сейчас не осознаю, что делаю хуже только себе, внутри всё кипит от эмоций.

— Зато ты была бы самая богатая шармута в мире, — усмехается он и покидает мою квартиру.

Открываю все окна, потому что запах этого мужчины меня угнетает, выводит из себя.

Любовница ему нужна? До жены не дотягиваю, что ли? Недостаточно чиста для него, как эта Сафия? Ненавижу мужчин!

Тошнота снова подходит к горлу, в этот раз сдержать не получается и меня выворачивает прямо в раковину.

Пожалуй, Саманта права. Надо бы сходить к врачу, с желудком что-то в последнее время проблемы. Пускай, какие-нибудь таблетки выпишут. От нервов.

Выпиваю стакан воды, споласкиваю раковину. Прохладный воздух теребит занавески. Мне намного лучше.

Деньги как лежали, так и лежат. Подхожу собрать их и мне на глаза попадается та фотография. Переворачиваю её. На ней счастливый Уилсон в форме, обнимает сзади девушку. И сперва мне даже кажется, что это я. Но мы не фотографировались с ним, точно! Я же даже не знала, что он военный. А потом присматриваюсь. Нет, проста непохожа. Глаза такие же зелёные, яркие, только тут они ещё и влюблённые. Ей, наверно, здесь лет восемнадцать. Да и Уилсон молодой. Это и есть та самая Сафия? Значит, вся эта забота, хождение по пятам, только потому, что я на неё похожа?

Мысли прерывает громкий хлопок, а затем слышится, как дверь не то чтобы ударяется об стену, она, скорее всего, с петель слетает. Грохот неимоверный. Мне кажется, жильцы дома уже дважды пожалели о таком соседе, как я.