«Боже, меня убьют сейчас из-за Уилсона. А я даже не успела наорать на него за это.»- крутятся мысли в голове.

— Ну что же вы так трясётесь? Я не собираюсь убивать такую красоту. Я вообще не собираюсь никого убивать. Всё, что вы слышали обо мне клевета! — возмущённо восклицает шейх. Хотя я вижу, как наиграно он это делает.

— Я не понимаю о чём Вы! — буду придерживаться своей линии. Может, подумает, что дурочка и отпустит.

— Хорошо, — поджимает мужчина губы, ему явно не нравится мой ответ, — Вы продаёте автомобиль, я его покупаю, — достаёт толстый конверт и демонстративно кидает на стол.

Я беру его. Тяжёлый. Открываю, и мои глаза чуть не вываливаются из орбит. Здесь явно в три раза больше.

— Извините, но здесь очень много. Машина столько не стоит, — возвращаю конверт на место. Мне, конечно же, нужны деньги, но не настолько. Тем более, складывается впечатление, что сейчас покупают не автомобиль, а меня.

— Вы достаточно честны, Аманда. Потрясающее качество, особенно в наше время. Я удваиваю сумму, — на первый конверт летит второй, точно такой же.

— Если я расскажу ещё о пару своих потрясающих качествах, сумма утроится? — с сарказмом спрашиваю я.

— Легко. Вы сможете построить сотню таких студий, как Ваша. Кстати, мне очень жаль, что она сгорела? Говорят, это был поджог? — от такого сочувствия зубы начинает сводить, так приторно оно звучит.

— Да. А разве не Вы приняли в этом участие? — показательно равнодушно спрашиваю я, смотря прямо в глаза.

— Нет. Я не настолько мелочный человек, Аманда. Ставить под удар женщину слишком низко. Однако Уилсону не впервой. Ох уж эта его любовь к зеленоглазым чаровницам, — меня цепляют его слова и шейх это видит, потому что на его лице появляется довольная ухмылка.

Я чувствовала, что у Томаса есть прошлое, печальное прошлое, о котором он не хочет говорить. И оно связано с женщиной. Возможно, даже с любимой. У неё тоже были зелёные глаза?

— Давайте так, Аманда, — если честно, я уже устала от своего имени, он постоянно его произносит. Это что, какой-то психологический ход? — Я расскажу Вам историю, после чего выдвину одно предложение и если Вы согласитесь, то эти деньги, — сверху кладётся третья пачка. Господи, там практически сто тысяч долларов. Я столько даже за год не получаю, — И машина остаётся у Вас.

— Договорились, — я знаю, что всё равно откажусь, даже если на кону будет моя жизнь. Уж лучше умереть, чем использовать деньги наркоторговца и продавца живым товаром. Я больше доверяю Томасу, чем неизвестному Камрану Али. Который так и не представился, между прочим, но то, что это именно он у меня нет сомнений.

— Несколько лет назад я должен был жениться на одной прекрасной девушке. Из далёкого городка. О её красоте и доброте шли небывалые слухи и я захотел себе этот цветок в жёны. Девушку звали Сафия. Имя полностью ей подходило. Чистая, искренняя, настоящая. Она бы украсила мой дворец одним лишь своим присутствием. Я готов был любить её, почитать. Как любую из своих жён.

«Естественно, куда же без гарема»- закатила глаза, никаких моральных принципов. Хотя сама недавно была в любовницах, что практически является тем же гаремом. Закусываю губу. Да уж, недалеко от них ушла. Благо, что это теперь в прошлом.

— … Тогда шла война между двумя государствами и в пути их захватили военные. Они были третьей стороной. Обычными разведчиками. Томас Уилсон был в их числе. Они не ожидали, что в машине окажется девушка с сопровождением. Думали, что там наркотики и оружие. Однако решили никого не отпускать.

— Почему? — вливаюсь я в разговор, чувствую, что концовка мне не понравится.

— Одному лишь Аллаху известно. Несколько месяцев происходило задержание. Я пытался договориться, но, оказалось, всё бесполезно. Американские военные не хотели идти на уступки. А потом на них напали. Одна из воюющих сторон и свыше пришёл приказ уничтожить всех. Так, моя Сафия и погибла. Выжил лишь один из людей, который и должен был привести жену. Он и поведал мне. Как Томас Уилсон соблазнил Сафию, предлагал ей сбежать с ним, пообещал защиту и полную свободу. А потом безжалостно убил, выполняя приказ. Поэтому я ненавижу Томаса Уилсона всем своим сердцем, потому что отнял мою любовь, — черты лица стали жёстче, острее.

А я не верила, что это правда. Уилсон не мог так поступить, он же всегда всех защищает. Своим извращённым способом, но защищает. Работа, в конце концов, у него такая. Защищать и оберегать.