Снимаю джинсы с Чейз вместе с трусиками и сажусь на колени. Смотрю на истекающее влагой лоно и не могу оторвать взгляда. Провожу по влажным губкам, размазывая соки, а затем ввожу два пальца, которые без проблем скользят внутрь.

— Боже, Томас… Прошу-у-у-у-у… — мой член от каждого её стона пульсирует, хочет на свободу. Не понимаю о чём просит девушка. Прекратить или продолжить. Однако выбираю второе.

Пока ласкаю Аманду, второй рукой освобождаю эрегированный орган, который уже болезненно ноет от возбуждения. Хочу оказаться внутри этой розовенькой плоти, но сперва надо довести колючку до оргазма. Провожу по члену, а пальцами продолжаю трахать Чейз. То, как они утопают в её лоне, потрясающее зрелище. Оскаливаюсь в предвкушении, как член также красиво будет проникать внутрь. Прикасаюсь губами к её клитору.

— Господи-и-и-и, — стонет Аманда.

Языком провожу по горошинке несколько раз, всасываю её. Чувствую, что она вот-вот взорвётся. Увеличиваю темп, надавливая на необходимую точку, для быстрой разрядки. Я уже сам готов кончить, от одного лишь этого порочного вида и сладковатого запаха. И вот она взрывается в ярком мощном оргазме и пока её плоть сокращается, встаю и вхожу резко, на всю длину. Ощущения зашкаливают. Глаза закатываются от удовольствия. Какая же колючка нежная внутри и мокрая. Стеночки так давят, что меня надолго не хватит. Рядом с ней меня вообще надолго не хватает. Потому что она настоящий пожар, что внутри, что снаружи.

За талию поднимаю и насаживаю ещё глубже. Девушка обнимает меня за шею, что-то шепчет, но я почти не разбираю слов. Мне так хорошо. Мозг полностью отключается, отдаваясь фееричным ощущениям. Что как фейерверки взрываются от каждого толчка, стона и моего имени из уст Аманды. Целую в шею, слегка прикусывая, когда девушка выпускает свои коготки. Больше не могу. Снимаю Чейз с себя и укладываю животом на стол. Шлёпаю по упругой заднице и вхожу сзади под громкий вскрик.

— Твою мать! — рычу я, — Какая же ты красивая девочка, слышишь? — шепчу в ушко.

А затем беру за волосы и бешено вдалбливаюсь. Аманда улетает первая, крича и дрожа всем телом, а через минуту следую и я, изливаясь в неё. Зачем я это делаю? Не знаю. Помечаю таким образом или всё же, надеюсь, что она не бесплодна и у нас есть шанс на ребёнка?

Мы тяжело дышим. Я целую её в плечо, в лопатки. Спускаюсь к милым ямочкам на пояснице.

— Собирайся, поедешь ко мне, — снова целую в плечико, надевая свои джинсы и застёгивая их.

— Угу, — бурчит Чейз.

Надо было сразу с секса начинать. Это отличное безотказное средство.

Аманда встаёт со стола, помогаю ей это сделать. Смотрю на неё, однако взгляд какой-то пустой. И глаза, обычно такие яркие завораживающие, сейчас совсем тусклые. А потом она протягивает мне руку и раскрывает кулачок, в котором находится фотография. Оказывается, она всё это время сжимала её. Непонимающе забираю, а на ней я и Сафия. В тот злополучный день. Эту фотографию сделал один из товарищей, который погиб. У него был старенький полароид, что он постоянно носил с собой. Но эту фотографию мы так и не успели увидеть. Сразу после этого началась бомбёжка.

— Откуда она у тебя? — сглатываю я, потому что уже знаю, какие мысли в голове у колючки.

— Неважно. Ответь мне Уилсон, только честно. Ты представляешь её, когда трахаешь меня? Поэтому такая одержимость? — сухо спрашивает Аманда.

И каждое слово я ощущаю, как пощёчину. Потому что, возможно, в самом начале, я так и думал. Она и вправду напоминала мне Сафию. Но потом, когда начал узнавать, понял, что полюбил не погибшую девушку, а живую, яркую и необузданную колючку, которая совсем непохожа ни на кого.

— Аманда… Это не так! — прямо глядя в глаза, чеканю я, — Вы совершенно не похожи, слышишь? И я…

— Простите, что отвлекаю, — доносится с коридора голос Кевина, по инерции закрываю Аманду, она же практически голая, — Но там пришли двери делать и надо поторопиться, иначе соседи снова вызовут полицию.

Вот чёрт! Холл, конечно, молодец, что и об этом позаботился, но очень не вовремя.

— Уходи, Уилсон, — отворачивается от меня девушка, застёгивая рубашку, — Мне нужно подумать обо всём.