Сидела на земле я очень долго. Во всяком случае, когда наконец нашла в себе силы подняться, тело оказалось одеревеневшим и отказывалось повиноваться. А еще я ощутила, что сильно замерзла. Все верно. Сейчас уже хоть и поздняя весна, но земля еще холодная. И сидеть на ней продолжительное время не рекомендуется никому. Особенно молоденьким девушкам.

Слегка размяв онемевшие конечности, я устало побрела прочь с проклятой полянки. Мне крайне необходимо было обдумать все, что тут произошло. А еще согреться и поесть.

Ничем иным, кроме как некоторым оцепенением мозга, я не могу пояснить того, что со мной случилось дальше. А именно – я с размаху влетела головой во что-то упругое, довольно жесткое, и весьма нелюбезно отбросившее меня назад, на тропинку, с которой я только что пришла.

Приземлившись на попу и больно ударившись копчиком, я зашипела от злости: впереди, между двумя деревьями, надменно поблескивала золотистая дымка. Драконий полог! Чтоб тебя демоны поглотили! Сразу вспомнилось, как ректор виновато смотрит в глаза, обводя поляну рукой и говоря: «Извините, Адалия, за вот это». И то, как я сидела у теплиц почти до утра. Ну, драконище!

Не успев толком подумать о том, что я творю, я сорвалась с места и бросилась к пологу. Сидеть на полянке до утра одной маленькой, голодной и замерзшей ведьмочке? Да вы издеваетесь, господин ректор! Но руку все же вперед выставила. Еще раз приземлиться на многострадальный копчик не хотелось совершенно.

Я снова едва не упала. На этот раз зацепившись ногой за некстати подвернувшийся узловатый корень на краю тропинки. И ошеломленно замерла: по инерции я пролетела гораздо дальше того места, где поблескивала завеса. Драконище изволил вспомнить о брошенной на полянке адептке и снял полог? Я оглянулась, чтобы проверить свою догадку. И застыла. Золотистая завеса по-прежнему мерцала между двух деревьев. Там, где ее и установил ректор. Мне стало страшно.

Судорожно схватившись за ограничитель, я первым делом проверила состояние амулета. Камень не изменился. С этой стороны все было в порядке. Тогда откуда у меня появилась сила на преодоление драконьего полога? А тот катаклизм на полянке, которым я угостила ректора? У меня никогда раньше не получалось так воздействовать магией на растения. Я же не маг. Если только не…

В задумчивости я вернулась к пологу и осторожно, одним пальцем, коснулась пелены. Преграда была на месте. Эластичная, вроде бы податливая, но в то же время неимоверно прочная. Ее прочность мой лоб испытал на себе. Я усилила нажим. Но полог, ехидно сверкнув золотом, оттолкнул мою руку, не желая ее пропускать. Хмм… А если так?

Я убрала свой пальчик от полога и сменила руку. На этот раз я тянулась к магической завесе той рукой, на которую был надет родовой браслет лорда Солльера. И получила возможность пронаблюдать удивительнейшую метаморфозу: золотистая дымка мигнула, словно узнавая, легко поддалась, окутывая сначала пальцы, а потом и руку по мере продвижения золотистой дымкой, обволакивая ее словно перчатка. Вот тебе и раз. Кажется, меня приняли за свою благодаря браслету.

***

Я сидела на лекции по темным силам и задумчиво покусывала кончик своего пера. Профессор Анутис, который обычно вел у нас эту дисциплину, тоже пострадал в стычке с Прокаженными и до сих пор, уже третий день, находился в целительском крыле. Как и моя наставница. Присланный нам на замену аспирант откровенно не справлялся. Собственно, его слушали только пара заучек. Остальные занимались кто чем. Конечно, потом тему придется изучить самостоятельно. По Темным силам у нас экзамен. А для профессора Анутиса скучно и неубедительно поданный материал не аргумент, чтобы проходить его с нами повторно. Так что да, придется писать конспект самостоятельно. Но это лучше, чем вслушиваться в неуверенное и невнятное бормотание перепуганного аспиранта, которому доверили вести замену в выпускной группе. Лучше собственные проблемы обдумать. Конспект можно и вечером в комнате написать. А подумать девчонки не дадут.

Девчонки мучили меня расспросами третий день. И я третий день старательно увиливала от допроса под разными предлогами. А все потому, что не знала, как мне поступить. Я до сих пор не знала, что будет дальше с моей так называемой помолвкой. А все потому, что ректора третий день не было в академии. Каких только сплетен я не наслушалась за эти три дня! Самой распространенной была та, что родственники Октаэля пожаловались королеве на беспредел, творящийся в академии. И теперь у нас будет новый ректор. Обычный человек. Из числа приближенных короля. А прежнего ректора уже сослали на каторгу.

Я хихикала про себя. Хочу посмотреть на того идиота, который рискнет попытаться сослать на каторгу дракона! Да и обычному человеку никогда не справиться с магами-недоучками. Тут нужен только очень сильный маг.

Еще сплетничали, что ректору родня нашла наконец невесту. И он спешно отбыл для проведения брачного обряд и зачатия наследника. Эта сплетня рождала в груди глухую злость.

Но самую нелепую догадку высказал никто иной, как Регнор, несостоявшийся жених Толании. Кстати, после зачистки академии от знаков Прокаженных, с Регнора словно какое-то заклятье спало. И его поведение сильно изменилось. Ведьмочки сплетничали, что Толания сделала на Регнора приворот, считая того сыном наместника. А как исчезла она, исчезло и наведенное колдовство. И Регнор стал прежним. Так вот, Регнор всем рассказывал, что ректор по уши влюбился в какую-то из наших магичек. И теперь страдает от неразделенной любви. Глупость какая!

Меня это все уже не волновало. Я со страхом и нетерпением ожидала выхода наставницы из лазарета. Не представляла, как я буду ей рассказывать обо всем произошедшем, но говорить придется все равно. Хотя бы потому, что, несмотря на то, что ношу ограничитель, не снимая, мои силы сильно увеличились. И, кроме инцидента с ректором, я умудрилась едва не задушить плетями вьющегося туралина наглого Октаэля, который подкараулил меня вечером после занятий на следующий день, после того как я обнаружила на себе брачный браслет. Наверное, Октаэль всего лишь хотел поинтересоваться, как идут дела с зельем-противоядием. Но перед этим меня загнали в угол и пытали однокурсницы. И я была в несколько взвинченном состоянии. А туралин любезно отрастил несколько лишних плетей, чтобы примерно наказать нахала, покушающегося на девичью честь. И охотно спеленал боевика, предварительно показательно согнув его в одну очень красноречивую фигуру. И висеть бы потерявшему совесть сыночку наместника в кусте туралина, если бы не не вовремя проходивший мимо профессор Старски. Сильный маг легко распутал плети недовольно шелестящего растения и выпустил моего обидчика. Не даром в народе это растение называют Даром эльфийской девы.

– Именем короля! Требуем немедленно выдать преступника, покушавшегося на убийство члена королевского рода!

От громкой, убийственно-зловещей тирады, пронесшейся над территорией академии, подскочила не только я. Кто-то с грохотом уронил стул. У кого-то из рук выпал учебник. А я неудачно прикусила с испугу перо. И теперь у меня на груди красовались чернильные пятна. Я скривилась. Но оказалось, что это наименьшая из моих бед. Потому что внезапно распахнулись двери в аудиторию и на пороге появился важный и надутый как индюк господин в огромном малиновом берете со смешным куцым пером. Судебный пристав. Эту нелепую и зловещую форму хорошо знали во всех городах. В такой форме приходили обычно за чьей-то жизнью.

– Адалия Голлу! Вы арестованы по обвинению в покушении на жизнь…