— Удивительно тонкое владение потоками, — прокомментировала создание земляной скульптуры королева.

Да, несколько темных фигур, вырастающих на месте убранных кусков газона, становились всё более детальными и изящными. А затем тигр заставил их изменяться, имитируя движение. Ой, это даже пугает, настолько напоминает каких-то големов. Но более привычная к таким чудесам публика одобрительными выкриками выражала своё восхищение талантом.

Развеяв нагоняющие на меня страх движущиеся скульптуры, Рест вернул на место квадраты с травой, вернув газону прежний ухоженный вид. И тут же начал колдовать над песком, заставляя его следовать за выводящей сложные пассы правой рукой, а левой, похоже, придавал ему форму. Вскоре вокруг него выросла кружевная беседка с витыми столбиками, тонкой высокой крышей-луковкой, на вершине которой появилась восьмиконечная звезда с тонкими лучами.

— Жаль, что такая красота недолговечна! — вырвалось у меня.

А королева, согласно кивнув, вдруг подошла к этому шедевру песчаной архитектуры и чуть взмахнула руками, посылая с них огромное количество ярких искр, моментально окутавших всю беседку. Я зажмурилась от неожиданности, а когда открыла глаза, перед нами уже стояло переливающееся в лучах солнца стеклянное строение. О! Да она же запекла песок, но там же температура должна быть… Вот это женщина! Я с восторгом присоединилась к бурным аплодисментам, которыми приветствовали то ли Реста, то ли Ливинайю, то ли их общее творение.

Следующим выступал второй тигр, серебристый, Дюпрауд Гаррут, с улыбкой дождавшийся передислокации зрительного зала чуть левее, так как новая парковая архитектура заслоняла весь обзор. А левее нас пересадили по его же просьбе, так как в той стороне располагался живописный пруд.

— Его стихия — вода, — тихо шепнул мне Рамси, не углубляясь в подробности, чтобы не рассердить королеву.

Солнце уже начало клониться к закату и его косые лучи красиво подсвечивали созданные Дю струйки воды. Этот в прямом смысле слова рукотворный фонтан постоянно менялся, то становясь выше, то опускаясь, закручиваясь в красивые водовороты. Девушки ахали от восхищения, но больше любовались самим мужчиной, чем его творением.

Между тем, слуги вынесли длинный стол и начали расставлять на нём разнообразные фужеры и рюмки, от меньших к большим. Я чуть косоглазие не заработала, пытаясь наблюдать за тем, что происходит на пруду, и на суету вокруг стола на берегу. Но вот все слуги исчезли, последние залпы воды рассыпались брызгами, фонтан исчез. Дюпрауд сформировал большой водяной шар и приблизился с ним к подготовленной “посудной лавке”. Что он задумал?

— Ага! — воскликнул Рамси, — Помним-помним студенческие вечеринки.

Улыбающийся Леодар кивнул другу, а потом подмигнул мне:

— Тебе ведь понравились музыкальные номера? Дю это заметил.

Шикать на сына Ливинайя не стала, просто предупреждающе положила руку ему на плечо. И очень вовремя, потому что почти тотчас же выступающий подбросил свой необычный шар вверх, заставляя его рассыпаться мелкими капельками, зависшими в воздухе. Довольно низкое солнце превратило это в радужное облачко. Но, как оказалось, не ради подобного эффекта тигр старался. Он начал направлять отдельные капельки в расставленные перед ним бокалы. Тихий перезвон наполнил нашу полянку, складываясь в чудесную мелодию, заворожившую своей необычностью всех нас.

Когда музыка стихла, мы не сразу решились нарушить тишину рукоплесканиями, во время которых Дю собрал всю влагу из бокалов, снова формируя шар. Шагнувший к нему Гарт что-то прошептал тигру на ухо, тот согласно кивнул и не стал отправлять воду обратно в пруд, как собирался, судя по замаху. Он опять подбросил шар вверх, а стоящий рядом волк чуть шевельнул пальцами… И вот водная сфера начала расти, наполняясь изнутри воздухом, затем воздух внутри пришел в движение, закручиваясь в одну сторону, а снаружи — в другую. Водная поверхность дрогнула, пошла радугой, а потом стала зеркальной. И в таком виде поплыла к пруду.

— Нейгарт перед тобой рисуется, пижон! — хмыкнул Леодар.

— Нечего на мальчика наговаривать, — вступилась за моего жениха королева. — Лучше бы поучился тоже взаимодействовать с другими стихиями, это вдвойне сложнее.

Стол с посудой унесли, заменив его большим количеством мешков. Зачем они воздушнику? Ответ на мой незаданный вопрос последовал незамедлительно. В воздух взметнулись листья, еще и разложенные по цветам. Вот протянулась лента из красных листьев, там — из желтых, потом еще и оранжевая добавилась. Каким образом эти потоки воздуха умудрялись не смешиваться, поддерживая разноцветные листья в том же порядке?

— Какой талантливый юноша! — со стороны королевы продолжали доноситься очередные комплименты. — Какое владение стихией. Был бы человеком, заставила бы стать преподавателем в Академии.

— А что, оборотням нельзя? — удивилась я.

— Можно, но эти обалдуи считают, что раньше трехсот лет скучно такой рутиной заниматься.