Пролог

Бредя по осеннему лесу, я не замечала ни шороха листьев под ногами, ни их островато-свежего запаха, который так любила раньше. Вообще, эти яркие, ароматные шуршалки — единственное, что мне нравилось в осени. И то только в редкие солнечные дни. В остальном, осень всегда приносила с собой легкую грусть от умирания природы, от коротких и часто дождливых дней, от наползающей на мир темноты. Даже зима с её морозами и голыми деревьями воспринималась легче. Всё-таки день начинает удлиняться, белый снег добавляет света, хотя бы и отраженного от фонарей. И зима — это уже обещание весны.

А весну я любила безоговорочно. Грязь и лужи под ногами? Ерунда! Эта грязь пахнет пробуждающейся травой, а по весенним лужам так здорово было топать в детстве, иногда зачерпывая в яркие резиновые сапожки холодную воду с мелкими льдинками. Радость немного омрачалась очередным наказанием от воспитательницы, но настроение всё равно оставалось приподнятым. И для этого была ещё одна причина — скоро день рождения. Меня даже назвали Майя в честь того, что нашли на пороге роддома в конце мая. Примерно определили возраст в две-три недели, ну и не мудрствуя лукаво, дали имя. Вроде и родилась в этом месяце, и нарекали тогда же. Чего мудрить? Понятно же, что Майя — лучший вариант имени для подкидыша. Позже, уже лет в десять, я вдруг заметила, что по такому же принципу назвали многих моих соседок по несчастью, Мартами, Декабринами, Октябринами и в том же духе, мне ещё повезло с месяцем.

Как бы хорошо с нами не обращались, но всё равно все мы ждали счастья — удочерения. А пока этого не случилось, считали себя немного несчастными. Так вот, в нашем детском доме воспитывались только девочки, мальчиков я увидела только когда пошла в школу. Вроде какой-то эксперимент тогда проводили, пробовали раздельно мальчиков и девочек воспитывать. Даже в шутку называли наше учреждение “Пансион благородных девиц”. Может, местное начальство начиталось старинных романов и решило поиграть в живых кукол, воссоздавая по своему разумению атмосферу тех лет. Получалось с переменным успехом.

Всё же от прогресса никуда не деться, да и обучать девочек только в пансионе никто не разрешил. Так что мы почти ежедневно переживали “путешествие во времени”, в которое нас вёз единственный мужчина на весь пансион, работавший и водителем школьного автобуса, и немного садовником, и мастером на все руки. Эти большие руки пахли табаком. Несмотря на все попытки директрисы прервать длительный стаж курения Матвея Ильича, последний не сдавался и продолжал дымить, но строго в отведенном для этого месте — на крылечке чёрного входа. А почему я знаю, как пахли его руки? Ой, только вот не надо чернухи! Ничего такого, о чём вы могли бы подумать, насмотревшись криминальных новостей. Понятно, что в наше время даже возраст, более подходящий дедушке, ничего не гарантирует. Но в нашем случае он для всех воспитанниц как раз и заменял его. Пожилой мужчина, увидев кого-то из нас заплаканной или просто печальной, только тяжело вздыхал и доставал из кармана своей круглогодичной жилетки, практически состоящей из сплошных кармашков, дешевенькую карамельку, вручал её утешаемому ребенку и проводил своей “табачной” рукой по волосам девочки. А поскольку желающих получить эту нехитрую ласку было всегда предостаточно, то понятно, что небольшой зарплаты “дедушки” хватало только на карамельки.

Как странно, у меня сейчас более серьёзные вещи должны в голове вертеться, а я почему-то вспоминаю пансион. Хотя, сколько там времени прошло с выпуска? Всего ничего. Ещё весной всё было просто и понятно. А потом мне стукнуло восемнадцать, государство выделило маленькую квартирку на окраине нашего провинциального городка, а директриса, которая и помогала получить жильё в кратчайшие сроки всем выпускницам, устроила меня к знакомой в детский сад помощницей воспитателя. Ну да, у меня всегда получалось ладить с детьми, так что выбор будущей профессии для всех был очевиден. А осенью я должна была пойти на заочное обучение в пединститут. Должна была… Эх! И как я умудрилась так вляпаться? Ну, учитывая почти полное отсутствие опыта общения с противоположным полом, немудрено.

С Максом мы в буквальном смысле слова столкнулись в супермаркете. Он своей тележкой врезался в меня, чуть не уронив. Потом долго извинялся, предложил угостить кофе в соседней кафешке в качестве ещё одного извинения. И я согласилась. А что? Симпатичный мужчина лет двадцати пяти — тридцати приглашает меня почти на свидание, такой новый опыт! Конечно, я не могла не пойти. Пару недель он мило ухаживал, водил в кино, кафе, просто выгуливал по улицам нашего городка, а голова кружилась от ароматов цветущего шиповника, в изобилии насаженного по обочинам дорог, вдоль заборчиков и у домов. Ну и от непривычного для меня внимания взрослого мужчины тоже кружилась. Сама не заметила, как мы стали заходить на чашку чая ко мне после прогулок. И как наши первые поцелуи дошли до более близких отношений, тоже не поняла. Может быть последним аргументом стало надетое мне на палец старинное колечко, передающееся в его семье из поколения в поколение. Уже в июле Макс поселился у меня. А к концу месяца оказалось, что я беременна.

Глава 1 — Майя

И снова Макс поразил меня своей заботой. Заставил уволиться. Ну как же! Это же так опасно для беременной, там же иногда детей поднимать нужно, а мне это вредно. Да и вообще, лучше пока пожить на даче, доставшейся Максу от бабушки с дедушкой. Там сад, рядом речка, да и в запущенном огороде при желании можно хотя бы зелень посадить — витамины… И я окончательно растеклась лужицей от такого отношения. И мозги мои тоже разжижились. А как иначе объяснить то, что я продала свою квартиру, отдала все деньги Максу якобы для покупки нового жилья, которое больше подходит для семьи с ребенком… И при этом даже не задумалась, что по поводу создания семьи со штампами в паспортах мой возлюбленный даже не заикается. Квартиру я продала в начале сентября, сейчас уже начало октября… Макс в последний месяц появлялся на даче раз в неделю — привозил продукты, и, сославшись на неотложные дела, быстро уезжал в город. Сегодня утром он тоже приехал, как-то странно посмотрел на меня долгим взглядом, в котором я не нашла и намёка на прежнюю заботу, а потом уведомил меня… Вот, честное слово, именно УВЕДОМИЛ, по-другому этот ледяной тон назвать не могу. Так вот, он сообщил мне, что дача не отапливается, маленький камин — скорее декорация, чем средство для нагрева домика. Поэтому для меня будет лучше, если я как можно быстрее съеду отсюда. Я растерялась от неожиданности. Хотелось обрадоваться, что он, видимо, уже купил нам новую квартиру побольше, и теперь мы будем жить вместе. Но странный тон и взгляд не позволили этой радости родиться.

Решила уточнить, не требуется ли сделать в новой квартире ремонт, а то беременным дышать строительной пылью и красками вредно. Его ответ чуть не сбил меня с ног:

— А моя новая квартира тебя не касается, ты там точно ничем дышать не будешь. Так что собирайся потихоньку, и чтобы к концу октября тебя здесь уже не было. Мне на зиму дом закрыть нужно. Кольцо своё я забираю, оно моей будущей жене должно перейти.

И всё это ровным, спокойным тоном. Как будто я посторонний человек, которого из жалости приютили, а он теперь проблемы создаёт. И слезами ещё пытается нервы мотать, зараза такая! Именно эти чувства можно было прочесть на таком знакомом… и абсолютно незнакомом теперь лице Макса.

Попытки воззвать к совести успеха не имели, совести не нашлось. Я ещё попыталась пригрозить судом, на что этот бессовестный популярно объяснил мне ситуацию:

— Тебя никто не заставлял продавать квартиру и отдавать деньги мне. Сама, всё сама. Так что в суде предъявить нечего. А насчет алиментов — подавай! — с широкой улыбкой, так нравившейся мне когда-то, завершил разговор Макс и не оборачиваясь пошёл к калитке, пряча старинное колечко в карман куртки.

Я ещё в каком-то ступоре посидела на крылечке, глядя сперва ему вслед, а потом просто тупо пялясь в пустоту. Эта пустота потихоньку заползала ко мне в голову, в сердце, вытесняя новый поток слёз… А потом рука легла не небольшой ещё животик и я разом очнулась.

Алименты! Точно! Но… Только тут я поняла, какой дурой была. Я даже фамилии Макса не знаю. Так быстро у нас всё завертелось, такой счастливой я себя чувствовала тогда, мечтая о семье, о ребенке, о том, чего не было раньше в моей жизни. Извилины в мозгах жалобно скрипнули и выдали дельную мысль — дачный домик! Конечно, он же принадлежал бабушке и дедушке Макса, так что будет просто найти их внука. С дачниками я не общалась, не было опыта в заведении знакомств. Не считая Макса, который сам на меня налетел тогда. Поэтому даже несложная задача по выяснению подробностей о прежних хозяевах дачи превратилась для меня в целый квест. Но я справилась, заставила себя пойти к соседям, пожилой паре, уж они-то точно старожилы, должны быть в курсе. Но результаты нашего чаепития, а просто так разговаривать старички не захотели, заставили сесть с ними за стол, ничего утешительного не обещали. Уже лет пятнадцать как этой дачей владеет женщина из соседней деревни. А до неё дачу пару раз продавали, но все прежние хозяева были нестарыми людьми. И никаких бабушек с дедушками, у которых гостит внук, никто не припомнит.

Взяв координаты владелицы дачи, стиснув зубы и собрав совсем расклеившуюся волю в кулак, я наведалась в соседнюю деревню. Но ничего утешительного для себя не узнала. Дачу сдала молодой паре, даже не посмотрев документы. Уж очень милым и заботливым показался молодой человек, решивший поселить беременную жену подальше от шума и пыли города. Да и заплатил сразу за три месяца: август, сентябрь и октябрь. Кстати, скоро срок аренды заканчивается, но домик всё равно всю зиму пустой стоит, так что мне разрешили жить аж до майских… Только по поводу дров предложили самой договариваться, но могут подсказать, к кому обращаться. Прекрасно! Но я же уволилась по настоянию Макса, даже продукты он мне привозил. И теперь впереди замаячил не только холод нетопленной избушки, но и голод. Для беременной — та ещё перспективка.

Как добрела до своего временного пристанища, сама не знаю. Только дома позволила себе разрыдаться. Но долго плакать не стала, почему-то мелькнула мысль, что для ребенка может быть вредно. Странно, но несмотря на предательство Макса, его ребенок ни разу не вызвал негативных мыслей. Просто я стала воспринимать его, как своего собственного, не имеющего отношения к тому гаду, который так подло обошёлся со мной. Да, в общем-то, он и с ребенком так же обошёлся. Так что быстро успокоилась и стала искать выход из казавшегося безвыходным положения. Наконец разумная мысль посетила мою гудящую голову. Конечно! Надо было сразу позвонить директрисе. Уж она-то умная женщина, придумает что-нибудь, как бы стыдно мне не было, но это единственный выход.

Умная женщина сперва потеряла дар речи от моей истории. Так что мне пришлось посмотреть на экран телефона, убедиться, что мы всё ещё на связи. Потом она в очередной раз попеняла мне на моё увлечение бестолковым чтением. Ну да, я с детства любила сказки, потом фантастику и фэнтези, что, по мнению воспитателей, мало поможет мне в будущем. Ну что же, они оказались правы. Я действительно мало знала жизнь, а Макса восприняла как прекрасного принца. Да и беременность казалась мне лучшим доказательством его чувств. Угу, он же как оборотень, типа истинную нашел, и теперь будет оберегать её и своё драгоценное потомство. Как же! Эх, надо было факультативом правоведение брать, тогда бы не профукала квартиру так глупо. Последнюю мысль мне продублировали голосом директрисы, видимо, чтобы не потерялась среди всякой ерунды, которой напичкана моя бестолковая голова.

Но Алла Сергеевна не была злой мачехой, так что злорадствовать и долго мусолить мою безголовость не стала. Предложила пойти работать ночным воспитателем в наш пансион. Ещё обещала посодействовать с поступлением в пед в следующем году. Да и каморку в пансионе мне подыщут, пока что-нибудь не придумают. Хотя отсудить деньги за проданную квартиру будет сложно. Ещё как-то Макса найти нужно, если его вообще так зовут. Когда она меня расспрашивала, я вдруг поняла, что этот мошенник меня не знакомил ни с кем из родственников или друзей. Любой девушке это показалось бы странным, но я же после пансиона вообще ничего не знала, если не считать глупых книжек, напичканных благородными драконами, смелыми оборотнями и карикатурными злодеями, которых сразу видно, и от которых героиню спасают все вокруг. Реальный злодей оказался на редкость обаятельным…