– Жру, – ответил Хвалей.

– Есть срочная тема, завязывай с кишкоблудством, – произнес Костальцев.

– Чё за тема? – неохотно прислушался Хвалей.

– С Белой беда. Выручать надо.

– Да хрен с ней, с Белой, – высказался Хвалей, – с ней по жизни беда. Сама выкрутится, как обычно.

– Не в этот раз, Хвалей! – настаивал Костальцев. – Ее реально могут завалить!

– Чё ты несешь, Костальцев? – не верил Хвалей. – Кому она нужна?

– Выходит, нужна, раз похитили. Нашему режиссеру уже предъявили за нее.

– Да ты гонишь, – сомневался Хвалей.

– Скажи сразу, что ссышь, и кончаем разговор, – начинал нервничать Костальцев.

– Ничё я не ссу, – обиделся Хвалей. – Если надо, любому глотку перегрызу за Белую.

– Надо, Хвалей. Реально надо.

– С этого бы и начинал.

– Короче, прыгай в такси, – распорядился Костальцев, – и греби к Дому культуры, только пулей. За «бабки» не переживай, я расплачусь.

– Уже лечу, – с полным ртом, пережевывая мясо на ходу, Хвалей выбежал из дома.

Костальцев попросил Павловскую набрать Пиноккио.

– Зачем? – растерялась та.

– За шкафом, Таня, не тупи. У меня его номера нет, а у тебя есть все. Он тоже может помочь, – объяснил Костальцев и посмотрел на часы. Время еще оставалось, но поспешить не мешало бы.

Пиноккио схватил все на лету. К счастью, он не гостил у Юльки Пересильд. Юлька загостилась у него.

Хвалей, Пиноккио и Юлька появились у Дома культуры одновременно. Костальцев вкратце объяснил сложившуюся ситуацию. До того, как заберут Николая Михайловича с перекрестка, оставалось пятнадцать минут.