– Думаю, что у тебя слишком длинный язык, – Ленор, наконец, распахнула дверь. Тёмно-синее платье её было измято и обляпано мукой, отёкшие лодыжки вываливались из домашних туфель, как тесто из кастрюли. – С теми, кто может испортить твою жизнь, нужно разговаривать вежливо.

Жар обдал щёки, но я смолчала. С этим не поспоришь.

– Вечно тут стоять будешь? – Ленор жестом пригласила меня войти.

Я перешагнула порог и попала в захламлённую прихожую. Из узкого окошка под потолком лился скупой свет. Судя по обрубку канделябра, торчащему из стены, как перевёрнутый могильный камень, свечи здесь давно не зажигали.

– В комнату, – по-хозяйски скомандовала Ленор, показав на покосившуюся дверь с ободранной краской.

– Ага, – кивнула я, принимаясь расшнуровывать ботинки. Всё-таки, страх перед порченной жизнью оказался сильнее регламента.

– Не разувайся, – отрезала госпожа Лазовски.

Спотыкаясь о наваленные пучки трав, я отворила дверь. Гостиная оказалась столь же захламлённой и тёмной. На книжных полках пластами белела пыль. Кресла, скучившись в центре комнаты, танцевали странный танец на покосившихся ножках.

– Ну-с, – Ленор присела в одно из них, раскинув полные ноги. – С чем пожаловала?

– К-как вы себя чувствуете? – начала я издалека.

– Чудесно, – отрезала Ленор. Судя по запаху перегара из её рта, она не обманывала. – Ещё что спросишь?

Пульс застучал в висках, а сердце подскочило к самому горлу. Словно сама хмельного перебрала! Я незаметно ущипнула себя за ладонь. Боль разлилась по коже, возвращая трезвость рассудку. Я должна сохранять спокойствие, что бы она ни говорила. Нельзя поддаваться панике!

– Принимаете ли вы назначенные вам отвары? – пролепетал мой язык, не внимая призывам здравого смысла.

Ленор резко мотнула головой. Её тяжёлая рука взметнулась в воздух и со всех сил опустилась на подлокотник кресла. Обвисший подбородок затрясся, как холодец. Два отёкших глаза ввинтили в меня разъярённый взор.

– Что я, глупая что ли?! – рявкнула она. Казалось, что она вот-вот забрызжет меня слюной.

– То есть, вы их не принимаете, – уточнила я, попятившись.

– Молчи! – Ленор снова ударила по подлокотнику. – Я же не глупая, и вижу, что пришла ты ко мне не с тем!

Стёкла в старом серванте зазвенели, подхватив крик госпожи Лазовски.

Захотелось сделать ещё шаг назад, но я остолбенела. Ноги похолодели, вросли в пол и укоренились под досками, как два дерева. Тревога, подкравшись, схватила за горло. Мои губы беспомощно дёргались, но слова не шли наружу.

– Я…