Конечно, испанцам здорово помогает, что пороха у них больше, чем у других. А у меня сейчас пороха больше. Как и фальконетов. Но Кортес тоже прихватит с собой штуки три, он без них в поход не ходит. У меня наемники немцы тоже не подарок, один на один испанцев проглотят и не заметят, физически они намного сильнее. Но как мне развалить испанский строй? Поле боя выбрать неровное? Так испанцам нужен только Веракрус, меня они просто обойдут и оставят бродить по стране. Если занять позицию на самом перевале, так ее тоже никто штурмовать не будет, потратят несколько дней и пойдут в обход. Единственная возможность, если позицию укрепить немного, но чтобы испанцы решили, что числом они меня все равно сомнут, а в последнюю минуту специально оставленные проходы перегородить какими-нибудь препятствиями. В общем, война любит подготовку. Так, кажется, кое-что придумал!
Вышли, идем походным порядком, уже впереди явственно маячат отроги Кальдильер, величественной горной цепи. Понурясь мы неспешно бредем под палящим солнцем, оно буквально прожигало нам насквозь головы. Без сомбреро тут трудновато. К концу второго дня пути наш отряд достигли города Халапа; состоящего из глинобитных хижин, крытых соломой; позади осталась зона влияния "Горячей земли" и коварная местность, зараженная малярией. "Вомито негро" черная (она же желтая) лихорадка, так зовут эту болезнь испанцы.
Тут нужно сделать небольшое отступление: территория Мексики делится на три зоны. Область жаркого климата "терра калиенте", область умеренного климата "терра темплада" и, наконец область холодного климата "терра фриа". Замечу, что при этом температура области холодного климата приблизительна та же, что и в центральной Италии. Так что легко судить какова температура умеренной зоны и жарких земель. Там существует только два времени года: период дождей и период засухи. Слова "зима" же непонятно местным в принципе.
Поскольку климат тут зависит от высоты, то переход выше 1700 метров ознаменует собой прибытие в зону умеренного климата, царство вечной весны, где среднегодовая температура приблизительно в 20 градусов, а выше 2000 метров над уровнем моря (долина Мехико расположена на высоте 2100 метров) среднегодовая температура где-то 17 градусов, это считается холодно, с жарким летом и почти минусовыми температурами зимой, еще выше, более 2500 метров в горах и вовсе 8 градусов, там индейцы стараются не жить.
На следующий день наш поход продолжился. Вначале грунтовая дорога пролегала между песчаными дюнами, затем вела через болота и небольшие озёра, а потом поднималась вверх, взбираясь по склону горной гряды.
Как только пески и болота остались позади, а дорога пошла в гору, жара горячей земли, медленно спала, но, тропа, неуклонно поднимавшаяся вверх, становилась всё уже и круче. Стали появляться острые обломки скал, торчавшие из земли, словно зубы доисторических чудовищ. разбросанные вокруг валуны подставляли солнцу, ветрам и дождям гранитные лбы, покрытые ярким лишайником. Сезон дождей делал наш путь почти непроходимым, потому что дорогу заливали выходившие из берегов горные речки. Здесь в предгорьях, где проливаются дождями насыщенные влагой тучи, саванна переходит в густые джунгли, полные тропических цветов, птиц с яркими хохолками и огромных бабочек. И конечно же, здесь полно грязи.
С каждым часом подъёма в гору воздух становился всё свежее, и дорога сделалась почти приятной, вверх-вниз, через холмы и ложбины, по крутым скатам гор тянется наш путь, по вершинам горных пиков плывут облака. Густой сырой туман ползает по скалам, цепляется за камни и утесы. Говорят, что вокруг высоких горных вершин всегда собирается туман, а вокруг храбрых воинов всегда полно врагов! Врагов у меня теперь будет больше, чем нужно человеку, пора становиться храбрецом!
Пешеходная тропа, зигзагом, петляя среди чахлого кустарника, обходит ущелье. Дорога делается все круче, воздух свеж и густ как парное молоко. Огромные орлы, или может быть, кондоры, с оголенными змеевидными шеями парят над нами. Те, что сидят на ближайших утесах, косым, стерегущим взглядом следят за нашим шествием, не пугаясь нас и не трогаясь с места. Мы поднимаемся все выше, навстречу горным кручам и опасностям, по потенциально враждебной территории, изредка из под ног срываются камни и катятся вниз. Седые утесы хмурятся и поглядывают на нас с высоты. Время бежит…
Несмотря на горную прохладу мы обливаемся потом, а перевал через эти проклятые горы все еще далеко. Герхард смотрит на солнце, и командует:
– Голова колонны, стой- кричит он.
Переднее ряды останавливаются, кто сидит, кто лежит, некоторые индейцы закурили трубки. Нет ни сил, ни желание затевать разговоры. Сзади подтягиваются отставшие.
– Полчаса отдыха- говорит немец.
Тут же начинают куриться и дымится маленькие костры. Люди скидывают свои пропотевшие сапоги. Варят травяной отвар или какао, воины грызут сухари или фрукты. Наши кони тянутся в сторону от дороги к траве. По небу плывут облака, ни одна мысль о том, что нас ждет дальше, не приходит мне в голову.
– Шагом, марш- скоро опять звучит приказ Герхарда и мы вновь идем вперед.
Дорога становилась все круче, горы все выше и безлюднее; съестного нигде нельзя было найти; со снеговых вершин дул холодный ветер, пошел настоящий град, и береговые индейцы, привыкшие к теплому климату, шли продрогшие, почти замерзшие.
Все же добираемся до перевала Имя Господа. Оглядываюсь назад и не могу оторвать глаз. Какая красота! Отсюда с высоты трех километров открывается сказочный вид на лежащую внизу равнину. Внизу лежат поля, прочерченные десятком рек и множеством дорог. Еле видимые селенья с характерными пирамидами, кажутся плывущими в тумане. Голубая даль сливается на горизонте с Атлантическим океаном.
Небольшой городок Техутла находился на другой стороне перевала, довольно высоко в горах, во всяком случае, вне пределов досягаемости болотных миазмов, ежегодно уносивших жизни пятой части населения Веракруса. Главным образом он служил местом отдыха и перевалочным пунктом на пути между Веракрусом и Мехико. Миленький высокогорный оазис, почти курорт. На этой значительной высоте возделанные поля золотого маиса были значительно меньшими, а сами растения низкорослыми, в садах на решетчатых шпалерах выращивались экзотические плоды.
Встречали нас хорошо, так что располагаемся пока здесь, спрашиваем местных индейцев о Вильгельме Боке с его людьми. Прекрасно, тот где-то тут неподалеку, нас проводят.
Впереди, по дороге на долину Мехико, расстилается мрачный космический "лунный" пейзаж, из черной вулканической лавы, извергнутой в давние времена потухшими вулканами, и так на три дня пути. Только изредка эта угрюмая страна оживлялась кактусами, колючими жестколиственными кустарниками и зарослями чапараля (всего колючего вперемешку), и вызывала чувство предельной тоски из-за своей бесплодности. Хуже всего было то, что пыль тут представляла собой мельчайшие частицы черного вулканического стекла, прожаренного на солнце до состояния пудры. Эта жутковатая местность внушала реальный ужас!
Страшная засуха, господствовавшая в этой бесплодной пустыне, еще более затрудняла здесь жизнь. Сильный сухой ветер постоянно дул с севера, крутя столбами тончайшую пыль, покрывавшую почву; такие миниатюрные песчаные смерчи называются мексиканскими индейцами "ремолино" (песчаными дьяволами); они крутятся и пляшут по долинам, точно призраки; однажды такой ремолино налетел прямо на нас и мы были моментально покрыты колючей пылью, которая буквально сожгла нам лицо. Из животных тут водились одни гремучие змеи. Правда, кроме них появлялись еще крупные сычи: они летали над караваном, как будто выслеживая наш путь и выжидая, когда мы погибнем в пустыне от жажды и изнурения, чтобы полакомиться нашим мясом. Где-то тут мы и встретим воинство Кортеса.