Двадцать три, а потом ступор.

Мы отрезали или закрыли двадцать три портала. Наше пребывание в пространстве между мирами возросло до трех дней — вот когда мы смогли поспать хотя бы вполглаза (вернее, мы давали отдых почти всем своим головам, оставляя одну бодрствовать — на полноценный отдых не тянет, но после двух месяцев полетов без сна это было самое благодатное время).

Расслабились, а потому в голову полезли мысли. И не у меня одной, спешу заметить.

— Раридан, я требую объяснений! — у бабушки Галлам тон на столько суров, что может заморозить птицу в полете, а уж дядя Рари даже слова лишнего сказать не смеет…не смел до этого времени, но, похоже, шагнув в портал вслед за нами, кто-то провозгласил себя нашим вожаком.

— Мама, когда я буду иметь полную картину случившегося, то я обязательно объявлю об этом всем, а не только тебе.

— Находясь здесь, сложно эту картину увидеть, а уж тем более собрать, — бабушка понурила несколько голов и даже всхлипнула, меняя тактику на противоположную, но дядю так просто не спровоцировать, а уж бабушкины слезы он научился купировать.

— Но если каждый из вас мне поможет, да хотя бы в определении портала, настроенного на вашу магию, то это будут дополнительные кусочки в эту самую картину.

Бабушка фыркнул, смерив сына довольно-таки едким взглядом, от которого нам, младшим, хотелось сбежать за соседнюю стену из магии и зарыться поглубже, как ящерица в песок.

— Скажи уж, что мы в полной зад…,- бабушка не скупилась на эпитеты, поэтому нам с Ларо спешно пришлось прикрывать Ваюни все десять ушек, а в это время Химмо и Руид с широко распахнутыми глазами впитывали в себя новые слова.

— Не совсем, но если мы не закроем оставшиеся двадцать два портала, то будем именно там, мама, — в голосе дяди слышатся рычащие нотки, но больше все же усталость и обреченность.

И не потому, что мы не сможем вернуться в Арх-Руа так скоро, как нам бы хотелось, а потому что с каждым круговоротом портала мы умудряемся терять продукты, предназначенные для мелких. Как не прятали, как не крепили, а все равно на выходе не досчитываемся чего-то из набора. Первыми мы потеряли сладости, но на этом не акцентировали внимание, потому как дрох в крылатой форме, даже маленький и непоседливый, не являлся сладкоежкой (я бы с этим постулатом поспорила, но мне вообще не положены сладости как старшей). А потом стало пропадать зерно, хлеб, зелень. Недавно исчезли кабачки и кукуруза. И ведь не просто из лап все пропало, а из мешков, которые скреплены магией — ни порвать, ни развязать, ни потерять…до этого времени.

Все стараются не думать, что будет дальше, если продукты закончатся, а мы все еще будем здесь, а не в Арх-Руа.

Но еще меньше хочется думать, что две наши дрохии ждут прибавления, и заморозить этот процесс точно невозможно.

Я вижу взгляды, которые телохранители кидают на маму и тетю Ллой — в их глазах беспокойство, а вот в глазах дрохий разгорается паники с каждым новым сочувствующим взглядом.

Не хочется думать, как они будут справляться, когда подойдет момент, но мозг, даже разделенный между пятью головами, умудряется цепляться за эту мысль, вспоминая старые легенды, рассказы по истории, легенды Храма Матери дрохов.

Но долго ли можно откладывать тот момент, когда нужно будет все рассказать правду? Нет, конечно.

Потому что время нас только подогревает в нелегких и пугающих мыслях.

Глава 14. Как жить дальше?

— Мы все знаем, что этот портал искусственный, а не искажающий, — слово взяла мама. В любом месте, в любое время она оставалась действующей королевой, поэтому имела право отдавать приказы, назначать и лишать должности, обвинять или судить. — Мы все догадываемся, что нам нужно закрыть все выходы, и тогда откроется портал в Арх-Руа. Я правильно излагаю, брат?

Рари сейчас стоял каменной статуей, словно попал под взгляд мифического василиска из другого мира. В глазах его горел еле сдерживаемый гнев, потому что хоть мама и говорила все это утвердительно, просто констатируя факт, но вот обвинительные ноты и прямой вопрос в ее речи даже не были завуалированы.