«1 сентября 1893 г.
Состоящий под негласным надзором полиции в г. Самаре:
Фамилия - Ульянов.
Имя - Владимир.
Отчество - Ильич.
Звание - бывший студент.
Выбыл - 17 августа 1893 г. в г. Москву.
О выезде сообщено начальнику Московского губернского жандармского управления.
№ 539, 1 сентября 1893 г.
Начальник управления полковник Попов» [74].
Таким образом: год отъезда 1893-й, месяц - август, число - семнадцатое.
Чтобы установить теперь час отъезда, казалось достаточным пройти в хранилище библиотеки и, раскрыв комплект «Самарской газеты», заняться несложными вычислениями.
Проделав это, я неожиданно обнаружил, что семнадцатого августа Ленин вряд ли мог оставить Самару: удостоверение, полученное им перед отъездом, было помечено восемнадцатым.
Но вот получал ли он его собственноручно?
Если допустить на минуту, что, направляясь в Петербург, он условился в суде, что его адвокатская виза на право хождения по чужим делам будет непосредственно отправлена присяжному поверенному М. Ф. Волькен-штейну, его будущему патрону в Петербурге, тогда и самый спор между жандармской бумагой и удостоверением представится чистейшей иллюзией.
Верна ли, однако, эта версия?
Ответ отыскался не сразу.
Вообразите тяжеловесную широкоформатную книгу в тысячу страниц.
По зелено-черному мраморному полю - надпись: «Входящий журнал по столу председателя Самарского окружного суда на 1893 год. Часть 2-я с № 2363…»
Франтоватый переплет из плотного палевого ластика и ярко-красная - все еще ярко-красная - сургучная печать с двуглавием орла и скипетром. На обороте 72-го листа - печатная рубрика: «Содержание бумаг».