Ребровский (земский начальник). Господин Семенов…
Семенов, штурман перевозного парохода. Я уже сказал… Повторить? Хозяин велел… ну, если лодка берет на перевал… Ловить. Всех без разбору, конечно…51
Ульянов (поднявшись с места, земскому начальнику). Я бы хотел, чтобы и это утверждение штурмана, сделанное им во второй раз, оставило след в протоколе. Выражение «всех без разбору» - умножает число потерпевших до неопределенной величины. Самоуправство - постоянное явление на перевозе.
В судебной хронике далее шло:
«…видя, что все это не помогает, так как факт самоуправства установлен свидетельскими показаниями, он (Ильин. - В. Ш.) начал утверждать, что Арефьев имел право это сделать, так как ему принадлежит монополия перевоза в данной местности, и просил г. земского начальника разбор дела отложить и выдать ему свидетельство на предоставление документов, доказывающих право Арефьева на монополию перевоза.
Хотя У. и возражал, что все эти документы не идут к делу, так как суть дела не изменится, потому что самовольная защита и своих действительных прав признается за самоуправство, но г. земский начальник все-таки уважил ходатайство защитника и разбор дела отложил».
Что это? Поражение?
Победа. Отсроченная во времени, но уже неизбежная.
На Руси не было правомочного присутственного места, которое решилось бы удостоверить бумажкой мнимую несостоятельность довода Ленина, довода-победителя: самовольная защита и своих действительных прав - есть самоуправство. В эту точку Правительствующий сенат бил дважды (в 1871 году, решение № 785, и в 1891 году, решение № 24) и, не в пример собственному обычаю, - одинаково: да, да. Сам и право, действительное или мнимое, - такова формула самоуправства.
Явиться к земскому без спасительной бумажки было бы прибытием для подписания капитуляции. Ильин решает не являться. Но и это - капитуляция.
Ленинская настойчивость приводит к заочному решению: месяц ареста. Ключник арестантского помещения закрывает купца «под ключ».
Дмитрий Ильич писал:
«Несомненно, были люди, которые не могли не видеть, что купец действует беззаконно, но не решались или не хотели тягаться с ним по судам. Одним это было невыгодно с материальной стороны, другие же, предвидя кучу хлопот, судебную волокиту и т. д., по инертности и «русской» лени отказывались от борьбы.
Нужно было Владимиру Ильичу столкнуться всего на несколько часов с этим стоячим обывательским болотом, чтобы основательно встряхнуть его, наказать главного виновника и научить лодочников, как надо бороться за свои права» [52].
На этом месте автор хотел бы еще раз раскрыть дело о железнодорожном происшествии на станции Безенчук - о нем шла речь в первом очерке - и на материалах его с возможной полнотой рассмотреть одну злободневную проблему судебной защиты.
Кассационная жалоба знаменитого Ф. Н. Плевако по делу Алексея Мафо, осужденного в Кишиневе за подстрекательство к убийству и истязание, останавливает внимание чрезвычайной спорностью просительного пункта.
Вот он, этот пункт:
«На основании вышеизложенного, я ходатайствую по нарушению ст[атей] 751 и 763 Уст[ава] уголовного] судопроизводства], лишившего подсудимого принадлежащего ему права по признанному им содеянным преступлению - истязанию - просить постановки вопроса о невменении (невменяемости. - В. Ш.) по причинам в законе указанным, отменить вердикт присяжных и приговор суда. Если же Правительствующий сенат не найдет этой просьбы заслуживающей уважения, то отменить приговор суда по неправильному толкованию статьи] 1489 Уложения] о наказаниях]».
Просьба двояка.
Едва ли не мудрейший адвокат России предлагает кассационному суду два варианта решения.