Но затем, в приступе вдохновения, я вспомнил о гидрокостюме, который купил сегодня утром и который все еще лежал упакованный на заднем сиденье машины. Я вспомнил, как уютно почувствовал себя в нем и как тепло мне в нем будет.

Я мог надеть поверх него чистые непромокаемые штаны и куртку, чтобы его не было видно. Тогда я согреюсь и буду чувствовать себя в сто раз лучше. Это показалось идеальным планом.

Если бы кто-то из проезжавших «Райзинг Сан» водителей в тот четверг сентябрьским днем посмотрел в сторону парковки, то в дальнем ее углу он бы заметил зеленый Ford Focus, припаркованный под странным углом. Не меньшее удивление вызвала бы растрепанная полуобнаженная фигура. Я избавился от намокшей, пропитанной неприятными запахами одежды, кое-как обсушил тело и протер лицо голубым бумажным полотенцем, рулон которого я всегда предусмотрительно держал в багажнике.

Первый изъян в моем плане обнаружился, когда я попытался втиснуться в гидрокостюм. Когда стал просовывать голую левую ногу в соответствующее отверстие, безжалостный неопрен удалил мне большую часть волос на ноге, заставив завыть от боли. Засохшая амниотическая жидкость склеила волоски клочками, так что любое трение приводило к вырыванию их с корнем. Зная теперь, какая пытка мне предстоит с правой ногой, я стиснул зубы и всунул ногу быстро и смело, насколько смог. Боль была такой острой и интенсивной, что я чуть не потерял сознание.

Теперь, продев ноги в костюм, натянул его до пояса, но потом понял, что мне еще предстоит пройти ту же процедуру с обеими руками. И тогда до меня стало доходить, что, возможно, это был не самый разумный и надежный план в мире. Тем не менее продолжил действовать с упрямой настойчивостью, вызванной убеждением, что сейчас это единственный выбор: Хейзел к этому моменту уже позвонила миссис Паркер, и та меня ждала.

Надев гидрокостюм, я побоялся застегивать его и просто натянул сверху чистый непромокаемый плащ и брюки, просунул голые ноги в промокшие резиновые сапоги. Я посмотрел на свое отражение в зеркале. Воротник плаща удачно скрывал полоску гидрокостюма на шее, но длинные рубчики прорезиненных рукавов спрятать было сложно, и они странно торчали из-под коротких рукавов плаща.

Но так и должно было быть. В конце концов, неужели настолько уж абсурдна идея облачения в гидрокостюм профессионального ветеринара? В любом случае английская вежливость наверняка спасет ситуацию.

Десять минут спустя я гнал в сторону Хэрракотта, чтобы осмотреть козла миссис Паркер. И именно теперь я оценил теплоизоляционные свойства гидрокостюма 5/3 мм, который мне порекомендовал Мартин. Через несколько минут я уже обильно вспотел и, несмотря на включенный на полную мощность кондиционер, почувствовал, что вряд ли успею полностью пропотеть до момента моего прибытия на место назначения. Трещинки в моем плане стали стремительно расширяться до зияющих расселин. Пожалуй, первым делом мне следовало пересмотреть мой метод принятия решений.

«Оук Три Коттедж» был симпатичным старомодным беленым коттеджем девятнадцатого века. Окна с черными деревянными рамами, черепичная крыша. Я легко его нашел. Припарковавшись у ворот, вытер пот со лба и еще раз оглядел себя в зеркальце заднего вида. Лицо раскраснелось, волосы торчком, а смешанный аромат пота и плодной жидкости был крайне неприятен. «Бедная миссис Паркер», – подумал я и собрал коробку с самым необходимым, что могло понадобиться: ножи для подрезки копыт, термометр, перчатки, стетоскоп, иголки, шприцы и набор препаратов. «Готово», – сказал я вслух, закрывая багажник и направляясь к двери.

Несколько мгновений спустя мне открыла дверь леди средних лет в носках, джинсах, свитере и с младенцем, которого держала на левой руке.

– Привет! Я Джонатан, ветеринар. Приехал осмотреть хромого козла, все верно?

Какое-то мгновение она внимательно изучала меня. Изначальное привычное выражение доброжелательности на лице клиента, благодарного за приезд ветеринару, который поможет разобраться в причинах недомогания их животного, быстро сменилось смущением, когда она попыталась осмыслить стоявшую перед ней фигуру: по всей видимости, уважаемый профессионал, но с очень своеобразным чувством стиля.

– А вы… носите гидрокостюм под непромокаемой одеждой? – поинтересовалась она после паузы. Я не мог поверить. Меня разоблачили в первые десять секунд. Возможно, в Камдене это могло сойти за особый способ самовыражения, но в Девоне такой наряд выглядел просто странно.

– Это долгая история, – начал я.

– Я прервала ваши занятия серфингом? – предположила она.

– Не совсем. – Я уже понимал, что мне не удастся отделаться легко. – Я слегка промок во время своего предыдущего визита, и это все, во что я мог переодеться.

Она засмеялась.

– Ну, тогда я, полагаю, должна преклониться перед вашей преданностью делу, но это не срочный случай. Можно было подождать до завтра.

Я идиот. Почему я не попросил Хэйзел отложить визит до завтра?

– Ну, мы не можем позволить себе, чтобы гордыня вмешивалась в нашу работу, – сказал я довольно чопорно, не столько с целью убедить ее в моем профессионализме, сколько скрыть испытываемое мной унижение.