Книги

Записки нетрезвого человека

22
18
20
22
24
26
28
30

То лето на крохотной дачке в Комарово, где написана «Мать Иисуса». Говорили, что холера в городе. Решили закопать пьесу, чтобы не сожгли.

Или. Увидел стол для пинг-понга, где играл когда-то (с Володей?). Нет, с кем-то другим. А стол сделался дорог и памятен, потому что на миг подумалось, что некогда я здесь играл с сыном.

Каждый раз, едва вспоминается глупый, скверный поступок — случайный, казалось бы, просто не удержался на миг, не задумался, к чему он ведет, — тут же говорю себе: «Это был я». То есть мне свойственно, дóлжно было поступить так необдуманно, глупо, плохо.

В кино, в театре, в этой среде, в этой жизни я совершаю неадекватные поступки, оскорбляю и оскорбляюсь. Бежать!

Но для того, чтобы написать про уходы, надо не уходить, надо жить.

Как понятны стали слова: «за грехи мои».

Отмщение приходит и не от того, перед кем оказался виновным, а много спустя, совсем от другого, от других.

Так и государства. Америка — за давнее рабовладельчество — от негров теперь.

Как мало времени осталось искупать. Да и как искупить? За всю жизнь не научился этому.

«Традиции традициями не рождаются. Их создают новаторы». Г. Канчели.

«Как найти в себе мудрость вовремя сойти с неподходящего для тебя велосипеда». Стуруа.

Когда был Театр Вахтангова и Студия Дикого, и Пастернак, и дождь ночью по навесам, и Духовой Оркестр в Парке Культуры и Отдыха, и чиста была душа…

«Душа проходит как молодость и как любовь». Есенин.

Всему придумывается хорошее толкование. Ненадолго. Придумалось, успокоило и исчезло.

Опуститься на дно до конца. А потом выплыть? Получится ли? Скорее что нет.

Восьмидесятые годы, после съезда. Если говорить о близких мне людях, то — радости тех, кто уже отделился от государства. Со стороны.

Последние слова Пушкина: «Выше, выше…»

Последние слова Шаляпина: «Жизнь не удалась».

С. А. Герасимова: «Недолго музыка играла».

Дантона, которому советовали уехать из Франции: «На подметках землю Франции не унесешь».