– Сир, если ваша палатка остаётся, то разрешите и в ней оставить сюрприз. Я на входе, сразу за пологом прикопаю пистолет, а сверху пластинку на веточках пристрою, чтоб сразу не упала. Напротив – бочонок пороха. Куда нам без него. Входят в палатку, наступают на пластину, она – на рычажок, колёсико крутится и высекает искру. Бабах. Взрыв. Грохот. Пламя. Людей и лошадей раскидывает по холму. Красиво. Жаль, не увижу.
– Добро. Только усильте эффект покорёженными нагрудниками и камнями. Хорошее начинание надо доводить до конца.
– Сделаю, сир. Тогда, простите, попрошу всех выйти. Это займёт какое-то время, а мне нужно выезжать, т.к. и там тоже копать и обустраиваться надо.
– Вы правы, джентльмены, перейдёмте в соседнюю палатку.
А там кардинал со своими подопечными укладывал и увязывал какие-то узлы.
– Доброй ночи, кардинал. Что планируете?
– Священники будут сопровождать обоз с ранеными, чтобы духовно поддержать их, а, если потребуется, то и заупокойную прочитать. Да и помочь, подать, переложить помогут.
– Хорошая идея и главное – вовремя. Вы верхом?
– Нет, сир. Моя карета под холмом. Присоединяйтесь ко мне.
– Спасибо, но не могу. Мне сейчас не до мягких подушек. И не та война сейчас, чтобы сидеть во дворце, принимая доклады с полей сражений. Я выезжаю на вторую линию обороны, чтобы организовать новое сражение.
– Сир, мы будем сражаться до последнего?
– Это даже не обсуждается, кардинал. Заготавливайте свечки для заупокойных молитв. А я постараюсь, чтобы у французских священников от этой молитвы мозоли на языке появились. Я не прощаюсь, кардинал. Доброй ночи.
– Доброй ночи, сир.
***
Мы вскочили на лошадей и под мерцающим светом луны рысью поскакали в тыл. Жёлтый свет освещал моих сотоварищей, делая их лица похожими на лица восставших из гроба. И, если бы не бряцание оружия и цокот копыт, то зрелище было бы устрашающее. Со стороны госпиталя раздавались стоны и резкие команды. Причём чаще – женским голосом. У земли было тихо, лишь ветерок от скачки обдувал наши лица, но на небе всё кружило. На разных уровнях облака бежали в разные стороны, то полностью закрывая луну и покрывая мраком землю, то открывая, освещая дорогу на несколько миль.
– Сир, мы миновали горлышко.– Раздался голос герцога.– Это то самое место.
Я придержал лошадь. Лунного света было достаточно, чтобы более-менее осмотреться.
– Жаль барона. Хоть у артиллеристов и мало будет охраны, но всё равно численный перевес будет у французов. Им некуда скрыться.
– Почему, сир? Болото. Среди ваших пажей есть виконт из этих мест и хорошо знающий эти места. Я отправил его к барону. Он укажет им, куда двигаться после атаки и где их будут ждать лошади. Там есть несколько троп, которые идут почти параллельно этой дороге. По крайней мере, к нам они успеют добраться раньше, чем их подопечные артиллеристы.
– Герцог, вы сняли с моей души огромный камень. Я ведь дал добро на выполнение этого, обрекая их на заклание ради победы. Теперь у них хотя бы шанс будет. А, надеясь на панику, что возникнет у французов, этот шанс довольно велик.