Со звоном ударили копыта о каменный пол.

Валентина вдавила один спусковой крючок, а потом другой. Будто в замедленном фильме, увидела она, как дробь вырвала огромный клок жирного мяса из бока зверя. Но это не остановило свирепое чудовище. Валентина сама не помнила, как умудрилась в оставшиеся доли секунды превратить дробовик в нагинату. Движения ее напоминали движения тореадора – изящный шаг в сторону, выставленное в бок острие. Хряк сам наделся на клинок, который, как в масло, вошел в тело и застрял где-то в чреве огромной туши.

Даже не удостоверившись, что враг мертв, Валентина метнулась вперед. Оставалась еще его здоровенная подруга.

Раскручивая перед собой костяные клинки обеих рук, Валентина стала наступать, плетя в воздухе узор защиты.

Вот свинья оказалась в переделах ее досягаемости. Удар. Еще удар. Зверь не нападал, не защищался, даже не пытался увернуться. Он лишь жалобно повизгивал, словно моля о пощаде, но Валентина не знала пощады. Удары сыпались один за другим. Во все стороны летели жирные ломти окровавленного мяса, из перерезанных артерий била кровь.

Валентина смогла остановиться лишь тогда, когда от свиньи осталась гора мелко накрошенного мяса. И только тогда она почувствовала боль! Такую боль, что трехчасовые пытки могли показаться лишь слабым моросящим дождиком по сравнению с тропическим ливнем. Все же у нее хватило сил шагнуть к двери и задвинуть могучий металлический засов. Теперь она получила передышку.

Валентина осмотрела свои руки. С ужасом она увидела раны в коже вокруг прорезавшей плоть кости. Под четырьмя клинками безжизненными придатками качались посиневшие от нарушенной циркуляции крови пальцы. А как болели эти живые клинки! Каждая выбоина в их гладкой кости отдавала болью.

Ноги! В полутьме подвала Валентина не могла разглядеть, что с ее ногами.

Валентина покачнулась. Пытки и трансформации собственного тела полностью истощили силы. Теперь – передышка. Она уступила слабости, и, не в силах больше контролировать себя, лишилась чувств.

Сколько прошло времени, прежде чем Валентина пришла в себя, она не знала.

Тело ломило. Сабли, торчащие из рук, исчезли, но костяшки пальцев покрывали страшные шрамы. Валентина с трудом приподнялась. Что ее разбудило? Жужжание! Она подняла голову к потолку и ужаснулась. Под потолком комнаты висело облако мух. Валентина потянулась вперед и почувствовала под пальцами что-то липкое.

На чем она лежит? Это была изрубленная свиная туша. Сколько времени она пролежала на тюфяке из мертвой плоти?

Мухи под потолком угрожающе загудели.

Медленно она обвела взглядом помещение. «Нужно найти какое-то оружие, а потом выйти отсюда». Хотя зачем ей оружие? Осторожно прошлась она по комнате и неожиданно заметила на полу шевелящиеся черные кучи. Что это?

Трупы, облепленные бесчисленными мухами. Ее жертвы, ставшие пищей для насекомых.

От отвращения Валентину скрутил приступ рвоты. Но желудок не опорожнился. Она на какое-то время замерла, а потом взяла себя в руки. Нужно действовать. Неприятное получалось приключение.

Однако надо закончить работу. Убить Жаждущего, хозяина дома. Валентина отлично понимала, что это, может быть, еще не конец. Подобрав какой-то кусок металла – нечто напоминавшее кочергу, – она решительно шагнула к двери. Но, зацепившись, споткнулась и всем телом рухнула на пол. И тут… Тут она совершила самое страшное открытие за все время своего приключения.

Упав на пол, она на мгновение замерла, и огромная жирная муха, размером, наверное, с большой палец, опустилась на пол перед самым ее носом. Что могло быть ужасного в мухе? У нее было лицо Жаждущего – человеческая голова, копна густых волос. Искаженное жвалами лицо!

Вот тогда Валентине стало по-настоящему страшно. Вот тогда она поняла, какой стороной может повернуться к ней мир, находящийся под властью Искусства.

Но сила воли воина заставила ее подняться. Она пошла вперед, решительно сняла тяжелый металлический засов и отшвырнула его в сторону.