Книги
Занимательная музыкология для взрослых
Занимательная мнемотехника
Я не уверен, что Гвидо оперировал словом «мнемотехника», но то, как это работает и как этим пользоваться, он знал точно.
Любой из нас с легкостью назовет цвета радуги, поскольку знает фразу про каждого охотника, который желает знать, где сидят фазаны — каждому из основных цветов присвоено слово на ту же букву. На выходе получили несмываемое ничем знание в обмен на фразу средней степени абсурдности.
Гвидо сделал примерно то же самое, но с точностью до наоборот.
Он взял гимн, известный к тому времени уже на протяжении двух с половиной веков, и написал к нему музыку, в которой каждая строка гимна ступенька за ступенькой начиналась со следующей ноты, если двигаться вверх. И к каждой из нот «привязал» первый слог строки.
(Последняя строка осталась резервной. Как чувствовал!)
Так ноты получили известные нам имена. Вероятно, по актуальности текста, положенного Гвидо на музыку, вы уже обратили внимание на то, что время тогда текло очень неспешно. Вот приблизительно в том же темпе, еще лет примерно через шестьсот, Джованни Дони, ученый, музыковед и секретарь Священной коллегии кардиналов, в своем труде «Новое введение в музыку», написанном в 1640 году, предложил ноту ut переименовать в do. Это действительно удобнее петь, но злые языки утверждали, что название ноты он переименовал в честь себя.
Звукоряд Гвидо насчитывал шесть нот, поскольку седьмая нота в силу религиозно-эстетических соображений ему казалась лишней. Тем не менее около 1574 года она все-таки вошла в обиход и получила название «си».
Творческий импульс Гвидо не ограничился созданием нотной записи как таковой и создал еще пару технологий на стыке музыкальной теории, практики и мнемотехники.
Во-первых, это сольмизация, то есть пение нот с присвоенными им названиями. Это совершенно очевидная для всякого музыканта штука, но когда пытаешься вникнуть в смысл явления, то на некоторое время глубоко озадачиваешься. Настолько глубоко, что даже замолкаешь, подняв глаза к небу, как делают все, когда глубоко озадачиваются.
Впрочем, это происходит во всех случаях, когда тебе задают вопрос, который ставит тебя в тупик не потому, что ты не знаешь ответа, а потому, что впервые задумываешься над самим вопросом.
Да, у каждого предмета есть название. «Вот это стул — на нем сидят! Вот это стол — за ним едят». Все читали, все знают. «Кошкин дом», Маршак, классика.
А теперь представьте себе, что у высоты звука тоже есть название. И вместо «Вот это ля» просто поют название ноты на соответствующей высоте. То есть денотатом,
Маленький риторический усиливающий прием
У меня создалось впечатление, возможно ошибочное, и тогда я приношу извинения, что вы, прочитав предыдущий абзац, не до конца оценили всю гениальность произошедшего.
Не исключено, что это моя вина. Поэтому я попытаюсь изложить свою мысль несколько иначе.
Словом, которое является мнемоническим ошметком строки из гимна Иоанну Крестителю, текста, написанного бенедиктинским монахом Павлом Диаконом в VIII веке, например словом Fa, вы называете звук частотой приблизительно 349 герц и при этом его же и издаете голосом.
Это очень высокий уровень абстракции. Может быть, круче него только уровень слова
Впрочем, нет. Фа можно услышать. И фа можно в любой момент создать. То есть исполнить.
Интеллектуальный подвиг Гвидо, изменивший мир, был гениальным прозрением великого ученого. Недаром Гвидо Аретинский считался в те времена одним из двух столпов музыкальной науки наряду с Боэцием.