Баллард встал и выпрямился, опираясь о стену. Размытое изображение в его глазах сфокусировалось; перед ним, на достаточно большом расстоянии, стоял одетый в пальто Элькин. Высокий, физически сильный, решительный, довольно красивый и курчавый. В левой руке у него был тот самый револьвер, который Баллард видел в кухне. На этот раз, конечно, заряженный.

Когда Хеслип повернулся лицом к нападающему, тот ударил его по голове справа. Когда Элькин говорил по телефону в гараже «Джей. Ар. Эс», собираясь сделать какие-нибудь пометки, он переложил трубку в правую руку.

— Иди! — приказал Элькин.

И Баллард сделал шаг. Револьвер в руке Элькина дрожал. Его вновь душил страх. А это может спровоцировать выстрел. Опираясь о стены, Баллард добрался до столовой. Быстро ворвись в нее, захлопни дверь и выпрыгни из все еще открытого окна.

Ничего похожего на сцену из телебоевика. Оторвавшись от стены, он споткнулся. Боль все еще была сильна. Приходилось стискивать зубы, чтобы сдержать рвоту. От того, насколько быстро он сможет двигаться, зависела его жизнь. Ведь ему грозит смертельная опасность.

И все же он не мог двигаться быстро и осторожно и буквально свалился на один из дубовых стульев. Господи, как нестерпимо болит спина.

Что сделал Элькин с Гизеллой?

Элькин, весь потный, не опускал револьвер. Туман блестящими каплями осел на его черной, очень курчавой шевелюре. У парня слишком большой нос, чтобы его лицо можно было назвать красивым, подумал Баллард. Но почему эта чертова Шери даже не упомянула о его носе? Или о его модных бакенбардах? Не упусти она всех этих подробностей, с ним, Баллардом, не произошло бы ничего подобного.

— Не знаю, что мне делать с тобой, Баллард. — Элькин пожевал нижнюю губу. — Честно, не знаю.

— Откупись от меня.

Элькин хохотнул, но в его голосе послышалось что-то сродни отчаянию.

Пройдя по комнате, он закрыл окно, через которое влез Баллард, задернул шторы. У него был вид теннисиста, может быть, баскетболиста, но не убийцы. Он сел на край большого дубового стола и принялся раскачивать одной ногой. Начищенные ботинки ярко сверкали. Но взгляд его был болезненно-унылым.

— И чем же я от тебя откуплюсь?

— Деньгами, которые ты присвоил. Деньгами, ради которых ты убил Чарлза Гриффина — чтобы взвалить на него всю вину за растрату.

Элькин как бы дружелюбно покачал головой. Баллард вдруг понял: этот тип должен внутренне подготовиться. Разжечь в себе ярость, как он наверняка делал это в случае с Гриффином. И в случае с Бартом. Точно так же поступит он и в случае с ним, Ларри Баллардом, если только...

— Я не крал никаких денег, — сказал Элькин.

Он произнес это так искренне, что Баллард едва не поверил ему.

— Но если не из-за денег, тогда почему же... Кстати, Хеслип не умер. Он уже вышел из комы и может тебя опознать.

Эти слова явно взволновали Элькина.

— Я не верю тебе, — нервно сказал он.