Несмотря на все это, заговор не остался без внимания американских, британских, французских и российских историков. Но многим авторам, которые пытались рассказать эту историю в журнальных статьях, главах и разделах книг, пришлось пробираться через лабиринты темных документов, отчетов и телеграмм, а затем по минному полю намеренно вводящих в заблуждение счетов и заявлений, ошибочных следов и откровенной лжи. Им это удавалось с большим или меньшим успехом, более или менее творчески, более или менее удачно. Каждый историк так или иначе сталкивается с подобными трудностями, независимо от выбранного им предмета. Все написанные истории несовершенны и неполны, но заговор Локкарта — более сложная тема, чем большинство других.
Перед вами первая монография, целиком посвященная этому заговору. Мне пришлось столкнуться с теми же препятствиями и ловушками, что и моим предшественникам, но я попытался подойти к ним иначе. Если доказательства противоречивы, как это часто бывает, я прямо говорю об этом. Там, где текст неполон, я сообщаю об этом читателю. Когда мне приходится угадывать мотивы тех или иных заговорщиков или их оппонентов, потому что иначе не хватает доказательств, я это отмечаю. Когда в самих документах содержатся неточные суждения, я отмечаю это. Например, отчеты агентов французских и британских секретных служб, на которые опираются многие историки, с такой же вероятностью могли быть необоснованными, как и все остальные, особенно когда дело касалось главной женской фигуры в этой книге — привлекательной, харизматичной Муры фон Бенкендорф. Она была объектом непрекращающихся сплетен, слухов и инсинуаций, в большинстве своем жестоких и сексистских. Агенты, а за ними и некоторые историки, пересказывали эти слухи.
Эта книга — самый полный рассказ о заговоре Локкарта, но он не может быть исчерпывающим по вышеназванным причинам. Пусть читатель остерегается делать окончательные выводы и насладится моей попыткой максимально точно пересказать необыкновенный, захватывающий эпизод русской истории, изобилующий дерзкими поступками, интригами, предательством, романтикой, насилием и даже трагедией. Эта история действительно имела место, и она могла потрясти весь мир. Сегодня, по прошествии многих десятилетий, мы всё еще ощущаем ее непреходящую актуальность.
ЧАСТЬ 1
Локкарт до падения
Глава 1
Становление Брюса Локкарта
11 января 1918 года в Лондоне выдалось серым и пасмурным. Вот уже четвертый год половина мира вела опустошительную войну, и никто не мог предсказать, к чему она приведет. В кафе
Товарищ! Предъявитель сего письма, мистер Локкарт, едет в Россию с официальной миссией, цель которой мне неизвестна. Я знаю его как безупречно честного человека, который признает наши позиции и сочувствует нам. Полагаю, что его временное пребывание в России — в наших интересах.
Двое британских подданных кивнули в ответ, и автор письма заказал французский десерт —
В 1918 году Брюсу Локкарту был 31 год. Как следует из паспортных данных, в нем было 170 см роста (в то время средний рост английских солдат составлял 165 см). Голубые глаза, каштановые волосы, высокий лоб, ничем не выдающийся нос, среднего размера губы и квадратное лицо. Уши у него были оттопыренные, а фигура коренастая. С фотографии в документе столетней давности он смотрит на нас холодно: оценивающим, немного скептичным, уверенным и умным взглядом Г. Эта фотография вполне достоверна, он вышел на ней правдиво, без прикрас.
Впечатление от нее усиливает голос Локкарта, который позже описал один из его друзей: «Его голос был твердым И спокойным, высокомерным и одновременно шутливым, обесценивающим только что сказанное» [2].
Роберт Гамильтон Брюс Локкарт в 1915 году по пути в Россию
Он родился в 1887 году в Анструтере, округ Файф, Шотландия, и с гордостью заявлял, что в его жилах нет ни капли английской крови.
Детство Локкарта прошло в большой, счастливой, дружной и благополучной семье. Предки его матери владели ликероводочным заводом «Бальменах», расположенным в Кромдейле близ Грантауна-на-Спее и славного своей репутацией; родственники по линии отца вложили капитал в каучуковые плантации в Малайзии. Родители отправили юного Локкарта учиться в престижный колледж Феттс в Эдинбурге, где у него проявился дар — но отнюдь не исследователя, а спортсмена. Он унаследовал прекрасные атлетические способности. Это придало ему уверенности в себе — возможно, временами даже излишней.
Окончив Феттс, он отправился не по стопам отца — в Кембридж, где спорт мог бы снова отвлечь его от занятий, но в Институт Тилли в Берлине, где обучался немецкому языку и ремеслам, а затем в Париж, где занимался с частными преподавателями. Результат не заставил себя ждать: спортивному подростку легко давались языки (уже через несколько лет он «говорил на шести или семи наречиях») [3], у него была великолепная память и страсть к литературе, поэзии, театру и искусству, которая не покидала его всю жизнь. Вскоре он уже цитировал по памяти пассажи из Гейне на немецком, а из трудов эстетика и писателя-путешественника Пьера Лоти — на французском.
В 1908 году он вернулся в Англию, чтобы подготовиться к экзамену на государственную службу в Индии. Он всерьез взялся за ум и посвятил все свое время учебе, чтобы пройти серьезное испытание. Теперь он осознавал, что может состязаться с лучшими из лучших; его манила карьера. Но затем один из его дядьёв с каучуковой плантации приехал навестить родственников и поразил воображение юноши рассказами о романтическом, таинственном Востоке. В порыве страсти Локкарт бросил свои книги и уплыл с дядей на восток.
Ему был 21 год, юноша он был страстный, но с твердой волей. Он с легкостью выучил малайский язык, как прежде французский и немецкий. «У него исключительные способности», — писал его первый работодатель в Малайе [4]. Понимая это, дядя послал его открывать новую каучуковую компанию в Нагри-Сембилане, недалеко от Пантая. Юноша и здесь добился успеха. Но, имея острый ум, властный характер и хватку, он вскоре проявил опасное безрассудство.
В начале 1910 года юный Локкарт устроил вечеринку, где сразу приметил самую красивую девушку, которую когда-либо видел: «чарующее карее видение». Ее звали Аман, и он понял, что она должна быть с ним. Юношу не пугало, что ей предстоит выйти замуж за человека из высших слоев местного общества, — возможно, он даже принял этот вызов с радостью. Его план соблазнения Аман граничил с преследованием, но он в итоге завоевал любовь прекрасной девушки. Уже тогда проявилась одна черта его характера: он не заботился о будущем, а если и думал о том, какие жертвы принесет Аман, то эти мысли его не сильно обременяли [5].
Против их брака выступали все, в том числе те, кто мог беспощадно положить ему конец. Через несколько месяцев блаженного пребывания рядом с девушкой в конфронтации со всем остальным миром Локкарт серьезно заболел малярией — вполне возможно, его отравили. Он сильно страдал, но был слишком горд, чтобы обратиться за помощью. В конце концов Аман все-таки вызвала врача, который предписал юноше немедленно вернуться на родину — но сообщил об этом не самому Локкарту, а его дяде. Назавтра дядя и кузен Локкарта усадили ослабевшего шотландца в автомобиль и доставили на судно, на котором начался его путь домой. Позже Локкарт утверждал, что сопротивлялся, — но, когда он действительно чего-то хотел, кто бы мог переубедить его?