Отравления свинцом издавна мучили древних греков и римлян, которые использовали чайники, ведра, трубы и предметы домашнего обихода, сделанные из свинца. Поскольку этот металл при растворении дает сладковатый привкус (по этой причине ацетат обычно называют «свинцовым сахаром»), римляне часто использовали свинцовые пластины для нейтрализации кислого вкуса плохого вина. Даже в 1786 г., когда Бенджамин Франклин провел первое подробное медицинское описание «вредного воздействия свинца», на его предупреждение никто не обратил внимания. Косметика, в том числе губная помада и пудра, посуда, водопроводные трубы и цистерны, детские игрушки и подсвечники — все это приводило к отравлению свинцом в XIX веке.

Один из медиков, изучавших обстоятельства отравления свинцом, описывал его протекание как «легион хворей, часто странных и иногда драматичных». Загадочная болезнь, которую, например, называли как «недомогание Фактории Йорк», разразилась в пункте торговли мехами Компании Гудзонова залива в 1835–1836 гг. Большинство людей в этом форте страдали от многочисленных признаков «немочи», что приводило к серии необъяснимых смертей. Симптомы включали «полную потерю рассудка», «сильную нервную слабость», потерю веса, конвульсии и ступор. Один человек, впервые побывавший в фактории в 1834 г., отмечал до странности бледные лица работников, делающие их похожими «скорее на привидения, чем на людей». Причины болезни называли самые разные, вплоть до «тяги к овощам и свежему мясу». Современные ученые считают, что это была вспышка сатурнизма (отравления свинцом), которая была вызвана использованием для еды и питья луженой посуды.

Хотя опасность, которую представлял свинец, в то время осознавали плохо, в медицинской и научной литературе XIX века уже появились первые предупреждения. Статья в «Сайентифик Америкэн» 1857 года, например, декларировала, что «любые соединения свинца определенно являются ядовитыми». У свинцового отравления была одна особенность, из-за которой его называли «болезнь-обезьяна». Как утверждалось в одной научной статье: «Его проявления настолько разнообразны, что могут, как сифилис, симулировать сотню других симптомов». Отравление свинцом в то время приобретало характер эпидемии, поскольку зачастую врачи не могли поставить правильный диагноз. В арктических путешествиях эти симптомы — истощение, изменение цвета десен, кишечные колики, стреляющие боли в конечностях — позволяли докторам и начальникам экспедиций предполагать хорошо известную и опасную болезнь — цингу. Однако все эти симптомы также были признаками отравления свинцом.

Тем, кому приходилось тащить тяжело нагруженные сани, наибольшие мучения доставляло то, что «свинец поражал конечности, которые более всего использовались при физической работе».

Неожиданное открытие аномально высокого содержания свинца в костной ткани повлекло за собой другой вопрос: что могло послужить источником отравления? Сразу же пали подозрения на относительно новую для того времени технологию хранения пищи в жестяных банках, которых было предостаточно в запасах Франклина. Около 8000 банок со свинцовым припоем, содержащие около 33,289 фунтов (15,113 кг) мясных консервов, были поставлены в экспедицию. В такой же посуде находились 2560 галлонов (11 638 л) консервированного супа, 1200 фунтов (545 кг) консервированного пеммикана и 8900 фунтов (4040 кг) консервированных овощей. (Даже сегодня в ряде развивающихся стран швы и крышки некоторых консервных банок представляют собой серьезную опасность заражения свинцом). Но власти упорно игнорировали это обстоятельство. Точно так же они когда-то не принимали во внимание утверждения медиков, что консервы не только не являются панацеей от цинги, но наоборот, их употребление может спровоцировать болезнь. Кроме того, в британских экспедициях XIX века использовали глазированную свинцом посуду и такие же столовые приборы. Хранение и сервировка арктического провианта и напитков (которые могли растворять соли свинца) — таких как лимонный сок, вино, уксус и маринады — в посуде со свинцовой глазурью могло стать главной причиной отравления. Другими возможными источниками свинца в экспедиции были чай, шоколад и другие продукты, хранящиеся в контейнерах, выстланных свинцовой фольгой. Наконец, пищевые красители, табак, питьевые сосуды и даже впитавшие свинец свечи могли также стать причиной заболевания. В результате отравление свинцом, умноженное на серьезные последствия цинги, могло привести к летальному исходу многих членов экспедиции Франклина в течение первых месяцев 1848 г. Быстро ухудшающееся состояние здоровья могло стать основной причиной решения Крозье и Фицджеймса покинуть суда. Как показывает записка, найденная Гобсоном па острове Кинг-Уильям, к 25 апреля 1848 г. умерли уже 9 офицеров и 15 матросов.

Эта кардинально новая гипотеза, выдвинутая Битти, вызвала дебаты среди историков, которые до той поры руководствовались только отчетами экспедиций XIX века и документами, представленными на парламентских слушаниях Британии. Но поскольку по этим источникам было невозможно восстановить события, все многочисленные тома, написанные о злополучной экспедиции, не смогли предоставить такие научно подтвержденные данные, какие получил Битти, изучая физические останки, найденные на острове Кинг-Уильям.

Однако проблема заключалась и в том, что скелетные останки сами по себе не могли служить достаточным доказательством, чтобы сделать далеко идущие выводы. Хотя показатели содержания свинца были необычайно высоки, по костям невозможно определить, является ли это результатом относительно недавнего воздействия или же токсин накопился в течение жизни. Отравиться свинцом в промышленных районах Англии середины XIX века было гораздо проще, чем за относительно короткий экспедиционный период. В конце концов, тот несчастный моряк мог иметь серьезные проблемы со здоровьем уже на момент отправления в экспедицию. Но в этом случае физические или неврологические симптомы должны были проявляться гораздо мягче, чем те, что обычно связывают с острым отравлением свинцом. Поэтому для того, чтобы подтвердить или опровергнуть воздействие свинца на здоровье членов экспедиции, требовался анализ сохранившихся мягких тканей. Он смог бы доказать, что отравление произошло уже после отправления экспедиции из Англии в мае 1845 г.

Неожиданное открытие отвлекло внимание ученых от только что завершенных исследований на острове Кинг-Уильям. А их результаты были впечатляющими и привели к двум важным выводам. Во-первых, они добавили доказательств в пользу цинги как фактора воздействия на здоровье участников экспедиции в последние ее месяцы, а во-вторых, в значительной мере подтвердили свинцовую гипотезу. Показатели анализа на содержание свинца в останках моряков, собранных в 1982 г., варьировались от 87 до 223 микрограмм на грамм. А уровень свинца в костях инуитов, умерших в то же самое время и в том же географическом районе, имел степень варьирования от 1 до 14 микрограмм на грамм. Это доказывало, что заражение свинцом из окружающей среды Арктики маловероятно. Однако даже физические антропологи не смогли извлечь какую-либо информацию из этих результатов. Определенно, ответ следовало искать там, где умерли и нашли упокоение в вечной мерзлоте члены экспедиции Франклина. А именно — на маленьком островке Бичи, лежащем к юго-западу от побережья острова Девон, где были похоронены три моряка — старшина Джон Торрингтон, матрос Джон Хартнелл и рядовой морской пехоты Уильям Брэйн. Все они скончались во время первой зимовки экспедиции Франклина и были погребены в вечной мерзлоте. Что, если их тела сохранились до настоящего времени? Не содержат ли они ключа к разгадке вопросов жизни и смерти пропавшей экспедиции?

Изучение сохранившихся человеческих останков дает исследователям уникальную возможность заглянуть в иную эпоху и представить себе образ жизни, отличный от их собственного. Данные, полученные из сохранившихся кусочков плоти, — своего рода послания, капсулы истории. Мумии фараонов Древнего Египта, например, значительно расширили наши знания о той поре, так же как и «болотные люди» Северной Европы пролили свет на жизнь людей Железного века. А тела, покоящиеся в вечной мерзлоте, сохраняются так же хорошо, как и мумии. Примером тому является Чарльз Френсис Холл, умерший в 1871 г. Его останки обнаружили почти через столетие во льдах Гренландии. Также на Аляске и в Гренландии были найдены тела древних инуитов — почти нетронутые тлением, а в горах Алтая на юге Сибири обнаружили скифские могилы, содержащие замороженные и частично сохранившиеся человеческие останки. Арктические уровни температур острова Бичи давали шанс на то, что тела моряков сохранились.

В начале 1983 г. Битти официально предложил канадским властям провести эксгумацию трех могил. До этого он просил у Центра наследия народов Севера имени Принца Уэльского лишь разрешение на археологические раскопки и обращался в Научный совет Северо-западных территорий с просьбой позволить проведение исследования скелетных останков на острове Кинг-Уильям. План с эксгумацией на острове Бичи был гораздо более сложным для реализации. Это место представляло собой кладбище, личности похороненных членов экспедиции Франклина были установлены. Битти должен был поставить в известность все необходимые органы власти и получить от них разрешение на проведение планируемых изысканий.

Археологические и научные разрешения от правительства Территорий выдали с условием, что будет проинформировано Британское адмиралтейство и предприняты попытки разыскать ныне живущих потомков трех похороненных моряков. Ученые попросили и фактически получили разрешение от главного судмедэксперта Северо-западных территорий, который оценил потенциальный риск для здоровья исследователей, связанный с вскрытием останков, датируемых серединой XIX века. Также они запросили разрешения на эксгумацию и перезахоронение, выдаваемые Департаментом актов гражданского состояния Северо-западных территорий. Потребовалось еще и согласие королевской полиции Канады. С ее помощью Битти уведомил Британское Министерство обороны о планируемых раскопках. Поселковый совет поселения в бухте Резолют также выдал свое разрешение на проведение исследований на месте, которое попадало под его юрисдикцию. Наконец после всех усилий по поиску каких-либо потомков трех членов экспедиции Франклина Битти написал статью в «Таймс», где попросил таковых связаться с ним как можно скорее. Ответа не последовало.

В связи с характером предстоящих работ на острове Бичи и с тем, что могло содержаться в могилах, состав экспедиции расширили, включив в него археолога и патологоанатома. Наконец в августе 1984 г. команда ученых из университета Альберты покинула Эдмонтон и направилась в Резолют, а затем на остров Бичи. Они надеялись, что тот самый экстремальный холод, что способствовал гибели экспедиции Франклина, теперь поможет им раскрыть ее тайну.

Часть II

- 11 -

Через пропасть

Остров Бичи — У надгробий — Могилу заливает — Медвежий визит — Следы Франклина — Сквозь мерзлоту — Возвращение Торрингтона — Полевая экспертиза

Первые месяцы экспедиции для сэра Джона Франклина протекали вполне благополучно. В 1845 г. «Эребус» и «Террор» пробились сквозь льды Баффинова залива и быстро прошли пролив Ланкастер — восточные ворота в Северо-Западный проход. Убедившись, что дальнейшему продвижению на запад мешают мощные льды в проливе Барроу, Франклин развернул свои суда на север в неисследованный пролив Веллингтона и прошел почти 150 миль (240 км), достигнув 77° с. ш. Следующий ледовый барьер, вероятно, заставил экспедицию отступить вдоль западного и южного берегов острова Корнуоллис (заодно подтвердив, что этот массив суши является островом), прежде чем была найдена гавань у острова Бичи. Здесь они основали свой первый зимовочный лагерь, несомненно, предвкушая скорый успех. Они еще не нашли проход, но имели все основания надеяться, что сделают это будущим летом.

Но сначала Франклину и ста двадцати восьми членам его экспедиции, по большей части не имевшим никакого полярного опыта, приходилось приспосабливаться к наступающей полярной ночи — ее темноте продолжительностью двадцать четыре часа в сутки и жгучим холодам арктической зимы. Они оказались отрезанными от всего мира, без надежды на помощь. Потом, видимо, что-то пошло не так, и последовала смерть Джона Торрингтона, Джона Хартнелла и Уильяма Брэйна.

Все мысли Оуэна Битти занимали размышления о причине смерти этих трех людей. 10 августа 1984 г. он и команда исследователей (в составе патологоанатома — доктора Роджера Амии, и научных ассистентов Уолта Коуэлла, Джоли Нунгака и Джеральдин Русзала) поднялись на «Твин Оттере» с аэродрома в Резолюте и направились на восток, оставив под собой неспокойные воды пролива Веллингтона. Пока самолет летел над островом Девон и только приближался к удаленным скалам места назначения, масштабы не ощущались. Но когда он пошел на снижение, сделав крут над северной оконечностью острова Бичи, а затем приблизился к склону, где располался зимний лагерь Франклина, Битти потрясло, каким ничтожным этот клочок суши выглядел на фоне массивного острова Девон.

Битти раньше никогда не был на этом историческом месте, и теперь, разглядывая его в окно, пока самолет пролетал над могилами в 100 футах (около 30 метров) над землей, он был глубоко тронут его незащищенностью. Единственными возвышениями на всем восточном склоне острова были надгробия могил Джона Торрингтона, Джона Хартнелла и Уильяма Брэйна, обрамленные вертикальными скалами на западе и высоким берегом бухты Эребус на востоке.