— Такое чувство, что не видел несколько лет.

Кэрис касается его плеча.

— У тебя такой вид, будто ты прошел войну.

Его взгляд падает на нитку у нее на пальце и снова возвращается к ее лицу, он молчит, и Кэрис кивает:

— Мы скоро остановимся в точке Лагранжа.

Они инстинктивно сгибают ноги, словно артисты балета, которые приземляются на половицы пола сцены, и медленно останавливаются, когда оказываются на одном уровне с астероидом.

— Физика, да? — прилежно произносит Макс. — Всегда права.

— Кроме того времени, когда Землю считали плоской. — Кэрис берет его за руку без перчатки, и он сжимает ее ладонь в ответ. Они пару секунд наслаждаются ощущением прикосновения рук, перед тем как Кэрис смотрит вверх.

— Вблизи этот астероид кажется громадным.

— Он огромен, — соглашается Макс. — Не могу поверить, что мы пролетели так близко к нему.

— Мне жаль.

— Не стоит.

Не в полной мере готовая снова вернуться к этому, Кэрис задает вопрос, на который уже знает ответ:

— Сколько времени у нас осталось?

— Теперь? — спрашивает он. — Думаю, спутник будет у нас через шесть минут.

— Шесть минут. Это не долго.

Макс отводит руку не для того, чтобы заявить что-то, просто ему так удобней.

Шесть минут: столько времени нужно, чтобы идеально проварить яйцо вкрутую; это средняя продолжительность секса у большинства пар; время, которое потребовалось для опустошения Нью-Йорка.

— Целая жизнь, — говорит он. — Ты жалеешь об этом?

— О чем этом? Нет, — торопится ответить она. — Возможно. Я не знаю. Иногда думаю, может, лучше бы мы не просили их об отмене.