— Я пытался. Особенно на корабле. Мне всегда нравилась та часть из «Гамлета», где он пишет письмо Офелии. Я хотел прочесть ее тебе — сегодня утром.

— Правда?

— Да.

Он откашливается.

Кэрис заметно тронута:

— Макс, ты что, читаешь мне Шекспира?

— Да.

— Черт возьми. У меня, наверное, галлюцинации, — говорит она. — Они, похоже, действительно запрограммировали подачу воздуха так, чтобы кислород поступал медленнее, когда заканчивается.

— Замолчи.

— Извини. — Кэрис смеется.

— Перестань дразниться. — Он хватает ее и прижимает к себе настолько сильно, насколько может. — Ты портишь момент.

— Я просто обрадовалась, что ты признался мне в любви.

Макс на секунду замирает, затем, придя в себя, регулирует скафандр.

— Нам нужно тебя подготовить.

Кэрис вздыхает:

— Макс…

Он поспешно перемещается за спину Кэрис и устраивает представление, постукивая по ее ранцу и регулируя плечевые ремни и кабели.

— Готово. — Макс остается у нее за спиной, в то время как она поднимает свою обнаженную руку к плечу, а он сжимает ее, возможно, в последний раз. — Слушай меня, Кэрис. Когда твой запас воздуха иссякнет, тебе нужно будет быстро поменять баллоны. Я уже их ослабил — ты просто переставишь трубку и закрутишь ее на другом ранце, хорошо? Поворачивай, пока не зафиксируется. — Он гладит ее по руке. — Поняла?

— Нет, Макс. Я знаю, что ты собираешься сделать, и я тебе не позволю. Ты не оставишь меня из-за какой-то рыцарской ерунды. Ты не отдашь мне свой ранец, — говорит она, повернувшись так резко, что его разворачивает вслед за ней. — Я не позволю тебе это сделать. Ты не должен меня спасать.

— Кэри, нет, — говорит он.