Луиза снова кивнула и показала Эйку знак, что тут они закончили. Больше уже не о чем спрашивать.

– Передавай привет моим в Лербьерге, – сказала она. Прошло уже больше месяца с тех пор, как она приезжала к родителям. – Ты их наверняка раньше увидишь, чем я.

– Значит, конюший дом, – сказал Эйк, усаживаясь в машину и забрасывая свою кожаную куртку на заднее сиденье. – А ты знаешь, где это?

Луиза кивнула. Одна из её школьных подруг жила там некоторое время.

– Это совсем недалеко от домика егеря, если ехать через лес, – пояснила она и добавила, что вообще-то неплохо было бы расспросить Бодиль Парков. – Эта женщина замужем за Йоргеном, который махал нам, когда мы ехали мимо. Они тоже много лет живут в лесу и прекрасно в нём ориентируются. Она работала в санаториии Авнструп, это было одно из отделений больницы Святого Ханса, его закрыли потом. Когда я ещё была маленькой девочкой, мы ездили на великах покупать леденцы в «Сластёне» – так назывался киоск в Авнструпе, и нам всегда было ужасно страшно, потому что некоторые пациенты говорили нам очень странные вещи.

Рик вдруг сообразила, что ни с того ни с сего разболталась о вещах, которые никоим образом не касаются её коллеги.

– Этот санаторий в своё время был построен для лечения туберкулёзных больных, – сообщила она, чтобы увести разговор от рассказов о своём детстве на другие темы.

– А какой ты тогда была? – спросил Эйк с любопытством. – Юбка и длинные тёмные косицы?

– Я ходила в дырявых джинсах, и стрижка у меня была как у мальчишки, – ответила Луиза, хотя это было сущей неправдой. У неё действительно были длинные косы. Косы, грязные джинсы и всё тело в царапинах и ссадинах, и почти всё время она проводила на спине своей лошади, но это Нордстрёма абсолютно не касалось.

Большая белая калитка, ведущая к домику егеря, была распахнута, и хотя видно было, что гравий только недавно разровняли, Луиза подъехала прямо к главному входу и остановилась там. Не успела она заглушить двигатель, как в дверях показалась Бодиль. Было видно, что сначала она не узнала сидящую за рулём женщину, но как только та представилась, их с напарником пригласили в дом.

– А я как раз села перекусить, – сказала хозяйка дома. – Йорген прилёг вздремнуть до ужина.

Она сделала гостям знак рукой, приглашая их пройти в прихожую.

– Мы ненадолго, – поспешила сказать Луиза. – Не хотим вас отрывать от еды.

– Да ерунда, у меня уже и кофе сварен, полный кофейник, – отозвалась Бодиль, показывая, что не примет отказа.

Рик вспомнила, что, когда Бодиль Парков исполнилось семьдесят, её родители тоже были приглашены на кофе, но вот было ли это в прошлом или позапрошлом году, она не была уверена.

Полицейские сняли уличную обувь и прошли в уютную гостиную с низким потолком.

– А я вон там сижу. Выпьете со мной по чашечке? – предложила хозяйка.

Гости последовали за ней по небольшому коридорчику в просторную кухню.

– Что-то он весь день чувствует себя разбитым. Надеюсь, не заболеет, – приговаривала Бодиль, разливая кофе по чашкам. – А у мужчин ведь так, чуть им не по себе – и всё, уж никого на свете несчастней нет. – Подмигнув Эйку, она поставила кофейник назад на плиту.

Луиза достала фотографию Лисе и, протянув её Бодиль через стол, спросила, не встречала ли та в лесу эту женщину.