Луиза начала было показывать путь туда через лобовое стекло, но потом всё же вышла из машины. Она подошла к дороге, уходившей в лес, и показала напарнику, что дальше нужно ехать прямо вперёд.

– Немного дальше будет развилка. Сначала нужно будет поехать по дороге, отходящей влево, а потом свернуть направо, – пояснила женщина, но замолчала, услышав сирену. Она вышла из-за елей, заслонявших один из въездов на парковку, и попыталась рассмотреть, что делается на Стоккебовей, откуда слышался этот звук.

– Там больше, чем одна машина, – заключила Рик с нарастающим беспокойством.

– И что теперь? – спросил Эйк, подойдя к ней и став рядом. Звук сирен тем временем приближался.

В ту же минуту из-за поворота показались три полицейские машины. Въехав в лес, они несколько сбросили скорость – но только совсем немного, – так что, когда они проносились мимо, мелкие камушки так и разлетались из-под колёс по обеим сторонам дороги. Почти сразу же за ними промчались ещё пять автомобилей, в которых сидели кинологи с собаками.

Луиза кинулась к своей машине, а вслед за ней, выбросив окурок, в неё вскочил и Эйк. Мимо них в это время пронеслось ещё несколько машин с собаками.

– Что там ещё стряслось? – взволнованно воскликнула Рик и резко подала машину назад, так что колёса автомобиля занесло, а потом включила передачу и наддала газу, чтобы не отставать от проехавших вперёд коллег. Они выскочили на лесную дорогу, как раз когда огни последней из патрульных машин с собаками скрылись у развилки дороги.

– Включи-ка радио, полицейскую волну, – приказала Луиза напарнику. Обычно радио в полиции включали только во время патрулирования.

– Дуй вперёд, – отозвался Нордстрём, перекричав голос, который по радио сообщил gps-координаты места, куда направлялись патрули.

Шедшая перед ними полицейская машина всё время забирала влево, но когда они на большой скорости вылетели на берег Авнсё, она ещё какое-то время ехала прямо, а потом свернула с невысокого пригорка вниз и сбросила скорость.

– Это дорога на Вальсё, – сказала Рик и отпустила акселератор, увидев, что полицейские машины съехали на обочину, выстроившись в длинную цепочку одна за другой.

Луиза с Эйком ещё оставались в машине, а кинологи уже выскочили из автомобилей. На нескольких машинах ещё крутились мигалки, но сирены уже везде были заглушены.

Рик сообразила, что полицейские наверняка приняли их с Эйком за репортёров криминальной хроники, засекших выезд по тревоге и пристроившихся следом, и ей стало неприятно от мысли, что о них могли так подумать. Но тут она увидела, что к проводникам собак, сбившимся в кучку возле последней машины, приближается Ким Расмуссен.

Он был бледен, и вид у него был такой, будто накануне он лёг спать в той одежде, что была на нём теперь. Вся она была измята, а рубашка выбилась из-за пояса брюк. Совсем на него не похоже, подумала Луиза и встала, когда поняла, что он идёт в их сторону.

– Что там происходит? – спросила она, но ответ заглушил громкий лай собак, которых выпустили из машин.

Ким выглядел совершенно измученным. Подойдя к Рик и её напарнику, он провёл руками по волосам и печально покачал головой. Луиза увидела, что глаза у него красные от усталости, и ей захотелось привлечь его к себе и крепко обнять.

– Это что-то новое в деле о няньке? – вырвалось у неё.

Расмуссен тяжело вздохнул, уронив руки вдоль тела.

– Да, – начал он. – Оказалось, что на прогулку отправились четверо детей. – Ким серьёзно посмотрел на свою коллегу. – Мы нашли Януса в озере сегодня рано утром. Это сын няньки, ему только-только исполнилось два года. К тому времени, как вы нашли остальных детей, он наверняка уже утонул.

Он покачал головой и стоял, глядя в землю.