Тарзан сунул свой мощный нож в ножны и отозвал в сторонку одного из аскари. Того, у которого была шишка на челюсти. Человека, откликавшегося на прозвище Билли, потому что его настоящее имя для иностранцев было слишком сложным. А так как он зарабатывал на жизнь, нанимаясь проводником или аскари, он хотел, чтобы его запомнили, даже если это означало, что ему придется сменить имя.

Тарзан доверял ему. Доверие основывалось на том, как Билли справлялся со своими обязанностями на маршах и в лагере, а также просто на инстинкте Тарзана. Прожив большую часть жизни среди зверей, а не людей, Тарзан научился внимательно подмечать все их особенности и порой знал людей лучше, чем их товарищи.

— Билли, оставайся здесь и организуй лагерь, — сказал ему Тарзан. — Я точно не знаю, когда вернусь. Если я не вернусь через пару дней, возвращайтесь домой и разделите все вещи и продовольствие. Пусть это будет платой за службу тебе и носильщикам — носильщикам Хенсона и другим тоже. Если ты решишь уйти, как только я скроюсь из виду и сразу же поделить вещи, то я найду тебя и сделаю так, что тебе эти вещи никогда уже не понадобятся.

— Я так не сделаю, — сказал Билли.

— Я и не думал, что сделаешь, — сказал Тарзан. — прости меня за мои подозрения. Я редко бываю среди людей, а когда оказываюсь рядом с ними, мне всегда кажется, что мы слишком долго пробыли вместе.

— Я не обиделся. Пока вы не пришли в этот лагерь, я думал, что вы не более чем легенда. Но как только я увидел вас с этим львом, я сразу понял, кто вы такой. Я знаю людей, утверждавших, будто они видели вас, но я всегда думал, что они лжецы. Теперь и обо мне будут думать, что я лжец.

Тарзан улыбнулся.

— Будь осторожен, Билли.

Тарзан повернулся и вместе с Джад-бал-джа побежал в джунгли, по горячему следу Хенсона, Джен и больших обезьян.

Джунгли, кусты, ветви, лианы, казалось, все работает против Хенсона. Колючки рвали его, лианы путались под ногами, а ветки били по лицу. Внезапно он почувствовал, что сзади него кто-то есть. Он круто повернулся вместе с палкой, готовый ударить, и был очень удивлен, увидев огромного льва. А затем он заметил стоящего позади льва Тарзана.

Хенсон снова посмотрел на льва, а потом на Тарзана. Тарзан сказал:

— Не бойтесь его. Это друг. Мы здесь, чтобы спасти вашу дочь.

— Хвала Господу, — сказал Хенсон.

— Возвращайтесь в лагерь.

— Нет! — ответил Хенсон.

— Вы должны, — сказал Тарзан. — Я более быстрый. Вы будете задерживать нас. Возвращайтесь в лагерь. Там есть ваш носильщик Билли и остальные. Возвращайтесь, а через какое-то время я присоединюсь к вам вместе с Джин.

— Но…

Тарзан не собирался больше обсуждать этот вопрос. Он быстро прошел рядом с Хенсоном, сопровождаемый львом. Хенсон обернулся, решив поначалу пойти за ними, но человек-обезьяна и его лев так быстро окунулись в джунгли, что уже исчезли из виду.

Хенсон задумался. До этого момента дикарь делал все, как обещал. Не было никакого способа угнаться за ним и львом. У него не оставалось выбора, кроме, как вернуться к охотничьей группе и ждать.

Остальные обезьяны догнали Го-лота на краю маленькой поляны, где тот остановился отдохнуть. Они тянули лапы к Джин и дотрагивались до нее, чтобы убедиться, что эта, почти безволосая тармангани существует на самом деле. Она отбивалась и дралась, как только могла, но эти её усилия были тщетны против мощи больших обезьян. Они так настойчиво проявляли свое любопытство, что Го-лоту пришлось бросить ее и перешагнуть, чтобы встретиться с обезьянами. Он зарычал на них и ударил себя в грудь и стал ругать их на языке больших обезьян. Он поворачивался в одну сторону, потом в другую, лая и сотрясая воздух, разбрызгивая пену изо рта.