— Он похож на тебя?

— Немного, — сказал я. — У него похожее лицо. Но он куда более тощий. Он самый тощий из всех. Мама говорит, он как карандашик. Худющий и с рыжими волосами торчком. Ну, вы знаете. Как ластик. Я больше в папу пошёл. Тёмные волосы, тёмные глаза.

— И как ты относишься к своему брату? — спросила она.

Вопрос меня удивил.

— Простите?

— Как ты относишься к своему брату? — переспросила она. — Ты с ним вредничаешь? Или ты с ним ласков? Ты отдавливаешь ему ноги или еще как-то мучаешь?

— Еще чего! — возмутился я. — Он же мой братишка. Я за него в ответе.

Она отложила карандаш и склонилась над столом.

— В ответе, значит?

Я кивнул.

— Вы же знаете, мой папа умер в прошлом году. И мама… ну… однажды отозвала меня в сторонку. И сказала: «Ты теперь мужчина, Рик. Я хочу, чтобы ты заботился о Чарли. Я хочу, чтобы с этого момента ты присматривал за Чарли и отвечал за него».

Мисс Доррит долгое время ничего не говорила. Просто глядела на меня. Казалось, она глубоко задумалась.

— Так значит, ты не подшучиваешь над Чарли, не толкаешь его и не даешь ему колотушки?

— Нет, — сказал я. — Ну… Не так уж часто.

Это заставило её улыбнуться. Но улыбка не была долгой.

— Ты когда-нибудь думал относиться к другим ребятам, которых ты знаешь, ребятам из этой школы, так же, как ты относишься к Чарли?

— Нет, — ответил я. — Никогда.

Она поморгала.

— Но разве не было бы лучше, если бы ты относился к своим приятелям так же, как ты относишься к младшему брату?

Я пожал плечами.