Илья видел пустую конюшню. Покидав нехитрый скарб на подводы и посадив детей, хозяева покинули город, и скорее всего – вчера, под покровом ночи. Остановившихся под городом на ночевку язычников видели все, слух разнесся моментально.

Внезапно Илья услышал с улицы истошный женский крик и выскочил посмотреть, в чем дело.

Один из язычников тащил за волосы, намотав их на руку, молодую женщину, периодически останавливаясь и пиная ее ногами. За женщиной бежал маленький, лет четырех, мальчик, плача и размазывая по лицу слезы.

Илья вышел на улицу и преградил дорогу:

– За что ты ее?

– А ты кто такой? Поди прочь с дороги!

Илье стало странно. В войске волхва его знали, многие – по имени, а в лицо – так и все.

Не говоря ни слова, Илья ударил мужика в челюсть. От сильного удара тот так и упал навзничь. Илья наступил ему ногой на грудь:

– Сам кто таков будешь? Я – Ратибор. А ты назовись, коли жить хочешь!

Мужик прошепелявил что-то невнятно, выплюнув в дорожную пыль выбитые зубы вместе со сгустками крови.

– Басарга это, прозвище такое! Из местных он. В кости играть да красть, что плохо лежит, только и горазд! – крикнула женщина. Она уже поднялась с земли и прижимала к себе все еще всхлипывающего мальчонку. В вырезе расшитой рубашки виднелся крестик на тонкой веревочке.

Илья понял, что Басарга решил воспользоваться моментом, примкнуть к язычникам и побесчинствовать, коли уж выпала такая возможность. Он схватил мужика за грудки, поднял:

– Ты что же, гнида, делаешь? Полагаешь, тебе все можно?

Вид у Ильи сделался грозный и страшный – он и в самом деле был разгневан. Выхватив боевой нож, он одним ударом отсек у Басарги нос – так палачи метили воров и душегубов.

Мужик заорал от боли, но Илья приставил окровавленный нож к его горлу, и крик смолк.

– Заткнись и убирайся из города! Увижу еще раз – посажу на кол, другим в назидание. Понял?

Мужик часто-часто закивал, по подбородку его текла кровь.

Илья вытер нож об одежду Басарги, вложил его в ножны и одним движением отшвырнул от себя мужика.

– Считаю до трех. Исчезни!

Прикрывая одной рукой рану, мужик побежал к воротам.