– Зови! – коротко бросил Волхв.

Ратибор вошел с Марьей, и комната сразу показалась волхву тесной.

– Садись, Ратибор! – Марью волхв как будто не замечал.

Илья уселся и посадил девушку рядом с собой.

– Князь с дружиною в Суздаль вернулся, – оповестил воина Борг, – и для нас это известие плохое. Выступи мы сейчас – и князь решит, что бунт против него. Он призовет на помощь других князей, как это было полвека назад. Шансов у нас нет. Я принял решение уходить в Ростов. Это недалеко. Два дня ходу пешком – и земля одного княжества. Буду готовить выступление там. Не скрою, много времени надо, не один месяц может пройти. А тебе советую из Суздаля уйти. Личность ты приметная, и, если останешься, воевода тебя в покое не оставит.

– Согласен, – кивнул Илья.

– Осень на носу, за ней зима, народ в такое время не поднимешь. Осенью грязь непролазная, зимой морозы трескучие. Живи спокойно, а по весне, как земля просохнет, трава зазеленеет да смерды отсеются, иди в Ростов. Обо мне услышишь, где искать. А может, помощники мои, Похвислав или Варяжко, тебя найдут, известят. А пока свободен, и да пусть помогут тебе Макошь и Перун!

– Я понял, волхв. Просьба у меня к тебе еще одна. Мыслю, время неподходящее, но я тебя надолго не задержу. Нареки нас перед богами мужем и женой.

У Марьи глаза округлились – ни о чем подобном разговора с Ильей не было.

Волхв, обычно беспристрастный, тоже удивился. Обряда по традициям совершить невозможно: капища нет, сватов не засылали, посаженого отца-матери нет, гостей. Но и отказать Илье он не мог – тот много сделал для восстания.

Илья выставил на стол деревянную фигурку Макоши. Волхв взял ее в руки, бережно огладил, осмотрел.

– Где ты ее взял? Столь древней работы я не видел давно. Не иначе – покровитель и защитник она твой. – Волхв встал со скамьи: – Возьмитесь за руки, чада любезные.

Свадьба на Руси – действие серьезное. Девушка-невеста переходит из рода родителей в род мужа. Девушка «умирает» для прежнего рода и «рождается» уже замужней в новом роду, роду мужа, берет его фамилию. Муж вносит невесту через порог своего дома на руках, ведь порог – граница миров. В древности невеста одевалась в красные одежды – кика, сарафан. Белый цвет считался цветом прошлого, памяти и забвения. И заплетала девушка одну косу, а молодая жена – две.

– Любы ли вы друг другу?

– Люба, – ответил Илья.

Марья запунцовела, шепнула:

– Люб.

– Перед небесами, богиней Макошью, Даждьбогом и Сварогом, Перуном, Берегиней и Лелей объявляю вас мужем и женой. Плодитесь и множитесь, и пусть дети ваши будут здоровы.

Марья расплакалась – слишком уж неожиданно все произошло. Ни родни нет, ни пира веселого, ни приданого.

Илья же хотел, чтобы все было по закону, – не для прелюбодеяния он Марью к себе взял. Уж коли суждено ему жить в эти времена, значит – надо обзавестись законной супружницей.