В это время за дверью послышались шаги, она распахнулась, и во флигель, держась бок о бок, как братья, ввалились Дружинин и не знакомый Кате парень. Очевидно, это и был Петр Возняк. Взглянув на него, Катя поняла, чем императорский денщик пленил сердце Анны Лоскутовой. Петр был высок, строен, черные волосы открывали широкий лоб, глаза смотрели твердо. В нарядном шелковом жилете, с красным бантом на шее он был очень красив.

— Вот, доставил жениха, — сообщил Дружинин. — Ему тут шепнули, что его Аню какая-то барыня допрашивает, так он на месте усидеть не мог, сразу к ней стал рваться. Что ж, я подумал, что можно их вместе допросить.

— А что он тебе успел сказать? — спросила Катя.

— Что-что! Все отрицает. Заявляет, что императора он почитал и даже привязался к нему, потому что Николай был к нему добр.

— Да, так и было! — твердо заявил Возняк. — Я почитал Его Величество императора Николая и никогда не покусился бы на его жизнь. Но я хотел сказать не это. Я хотел сказать вот что. Я знал, что меня будут искать, и, если найдут, дорога мне одна — на каторгу. А сейчас, от этого господина, я узнал и другое — что император не умер от болезни, а был убит, и вы ищете убийцу. Конечно, я очень подхожу, чтобы меня записать в убийцы. И что бы я ни говорил, мне не поверят. Ладно, пусть я попаду на каторгу или даже на виселицу. Но Аня-то точно ни в чем не виновата! Отпустите ее, и я во всем признаюсь. Напишу, как зарезал, или отравил, или задушил императора, от кого получил деньги. Все подпишу, только ее не троньте!

— Признаешься? — спросила Катя, подходя к жениху. — Все расскажешь?

— Сначала ее отпустите, — потребовал Возняк. — Я уговорю отца, он даст денег, сколько есть, даст лошадь, и Аня сможет уехать в Варшаву. А там… там не знаю.

Он бросил на невесту взгляд, полный любви и жалости, затем вновь твердо посмотрел на Половцеву.

— Все расскажешь, кто тебя научил убить Его Величество? — продолжала допрашивать Катя.

— Конечно, скажу, почему нет.

— И кто же это?

— Кто? Англичане, конечно.

— Почему же англичане? Ты встречался с их представителем? Кто это? Как он выглядит?

— Я же сказал: отпустите Аню, дадите ей уехать, тогда расскажу, — упорствовал жених. — Пока это не сделаете, никаких подробностей не будет.

— А деньги? Где деньги, которые ты получил за убийство? — не отставала Катя.

— Деньги… — протянул Возняк. — С деньгами хуже. Нету их, денег. Ну, вы напишите, что я их, мол, пропил. Или нет — отдал пану Гронскому, вот что! Он такой кровопийца, что его не жалко. Пускай он отвечает, куда деньги дел. Загонят его в Сибирь — деревня мне спасибо скажет. Так что, ваше благородие, договорились? Отпускаете Аню?

Половцева еще минуту сверлила его глазами, затем отвернулась, прошла по комнате. Остановившись перед Дружининым, она произнесла:

— Он не виноват.

— Что? — не сразу понял капитан. — Почему ты так решила?

— По его «признанию». Типичный самооговор. Никакого задания на убийство он не получал, яда не давал, и денег у него нет. Это, кстати, согласуется с показаниями его невесты — она мне сообщила, что основное препятствие в их планах — отсутствие денег. Нет, киллеры так себя не ведут…