— Что это? — спросил Лейст, отводя пушку от Ирцарио.
— Дай мне капельницу и сходи посмотри! Уверяю, тебе понравится.
Лейст посмотрел на свои руки и увидел, что капельница висит в левой ладони, сжимающей цевье. Он посмотрел на Ирцарио и поразился тому страданию, что было написано на неповрежденной половине его лица.
— Это Кидес, — сказал гинопосец. — Не задавай больше вопросов. Пусть каждый делает то, что он сейчас может. Дай мне капельницу.
Они смотрели в глаза друг другу — враги по крови, враги из-за женщины, враги, потому что так сложилось — и понимали, что многое могли бы сказать, но сейчас важнее всего было сохранить ту хрупкую жизнь, что пролегла между ними. Лейст протянул капельницу своему врагу. Ирцарио отдал Лейсту свой пистолет.
— Постарайся убить его быстро, — сказал он под нарастающий грохот и рев. — Он не из тех, кого можно смертельно ранить и забыть. Либо ты убил его, либо он убил тебя — других вариантов не будет.
Ирцарио шагнул в сторону и опустился на колени перед Елари. Увидев, как его рука гладит ее по лицу, Лейст отвернулся.
— Я за первый вариант, — сказал Хирт, который уже сидел на одном из стульев и нажимал какие-то кнопки на консоли, глядя на мониторы. — Убей его и возвращайся, Лейст. Она не для того тебя спасала, чтобы ты умер. У тебя, в конце концов, еще могут быть дети — помни об этом и ступай с богом.
Лейст сунул пистолет за пояс и, подняв винтовку, быстрым шагом вышел из диспетчерской.
Глава 53
Улетали с Триумвирата в мрачном молчании. Крейсер Аргеноя, на котором находились только он сам, Сонлер и шесть человек личной охраны, пробил атмосферу и погрузился в холодную черноту космоса. Ощущение одиночества скрадывали только корабли поменьше, составлявшие кортеж главнокомандующего. Пока компьютер искал подходящее окно для скачка, Аргеной с Сонлером сидели в креслах на смотровой палубе. Сверху над ними был стеклянный купол, открывающий вид на звезды — точная копия такой же палубы на Гинопосе.
— А ведь этот сукин сын был даже рад, — сказал Аргеной.
Сонлер повернул к нему голову. Он не задал вопроса, просто сидел и ждал, пока Аргеной снизойдет до пояснений.
— Ланс! — бросил главнокомандующий. — Прикидывался разозленным, а сам чуть не прыгал от восторга. Если из-за такой вот ерунды все сорвется — он-то будет счастлив. Все деньги оставит себе, и при этом — никаких изменений.
После небольшой паузы Сонлер усмехнулся:
— Можно подумать, ты позволишь ему просто так соскочить.
Аргеной нахмурился:
— После того, как мы обсудили, кто ты такой, твое поведение перестало мне нравиться. Думаешь, то, что ты — мой сын, помешает мне убить тебя?
— Думаешь, я испугаюсь смерти?
И снова от продолжения этого неудобного разговора Аргеноя спас вызов. Браслет стал почти горячим — так бывало, когда на том конце кто-то исходил пеной от ярости. Браслеты, работавшие на биотоках владельца, сильно зависели от таких вещей.