Он долго молчал, испытывая на прочность зеленый взгляд. Когда Иджави отвернулась, он заговорил:

— Такие, как я, не задаются вопросами. Такие, как я, знают лишь, что есть нечто, между жизнью и смертью, ради чего стоит дойти до конца.

— Это речи безумца.

— Значит, я безумен. Что ж, ум еще ни разу не приносил мне счастья. Я остался один в целой Вселенной, и руку мне протянул лишь один человек.

Иджави рассмеялась, хлопая в ладоши. Теперь она еще больше напоминала ребенка.

— Винчу Хирт! — воскликнула она. — И ты всерьез веришь, что он принял твою сторону? Как только вы окажетесь на «Ковчеге», он тебя убьет. Не задумываясь убьет! Ты — самый бесполезный человек в мире, Виан Лейст. За тебя даже выкуп внести будет некому!

Ее образ померк, смех растворился в темноте. Лейст почувствовал, что лежит на жестком матрасе и открыл глаза. Не меньше минуты понадобилось ему, чтобы сообразить, где он находится. Каюта космического корабля. Что за корабль?

Лейст встал на ноги и, сделав шаг к двери, замер. Боль, которая за последнее время превратилась в постоянную его спутницу, исчезла. Тело переполняла легкость. Он посмотрел на свои руки — чистые, белые руки, без единой царапины. Только рукава гинопосской формы были грязными, обгоревшими, пропитанными кровью — единственное, что напоминало о бойне в мастерской Элласа.

Эллас!

Лейст прикрыл глаза, вспоминая. Мазур погиб — он сам убил его. Эллас… Кажется, тоже мертв. Фарид? Про Фарида в памяти ничего не было. Хирт и Елари, отделенные от него стеной раскаленной плазмы — что с ними случилось? И, наконец, что же это за корабль?

Открыв глаза, он увидел зеркало, вделанное в одну из стен. Шагнул к нему и долго смотрел на свое отражение. Память подкинула ему еще одну картинку: Елари, склонившаяся над ним, обрабатывала раны на лице. Теперь на лице не осталось ни одного шрама. «Жив ли я вообще?» — подумал Лейст, осторожно касаясь щеки. Не мешало бы побриться, но это может и подождать. Куда интереснее понять, где он, в конце концов, оказался, после того как…

Лейст хлопнул себя по лбу. Последнее воспоминание встало на свое место: Ирцарио! Этот чертов гинопосец вышвырнул его в открытый космос.

На секунду появилась холодная дрожь, но Лейст усилием воли заставил себя успокоиться. Он был там, в космосе — это факт. Теперь он на корабле, жив и здоров. Это тоже факт. Осталось только найти те элементы, что свяжут эти два факта в одну цепочку.

В коридоре было тихо. Лейст прошел мимо дверей еще двух кают, миновал туалет и аппаратную. К тому моменту, как он остановился перед дверью в рубку, понятие о том, что это за корабль, уже сложилось. «Апачи», старый боевой корабль. Сейчас схожие модели стоят на вооружении космического десанта. Лейст закрыл глаза и попытался по мизерным вибрациям пола оценить скорость движения корабля. Казалось, двигатели работают на пределе возможностей.

Лейст провел рукой по карману и нащупал подарок майора Реввера. Сжав его в кармане, Лейст открыл дверь и шагнул внутрь.

Его появление заметили не сразу. Фарид, вцепившись в штурвал, только успевал переводить взгляд с монитора на радар, с радара на смотровое стекло и обратно. Лейст скользнул взглядом по приборам. Две точки с разных сторон приближались к кораблю, явно беря его в клещи. Хирт тоже не отрывался от экранов. На коленях он держал лазерную пушку, ствол которой смотрел в бок Фариду. Сомневаться в том, кто тут главный, не приходилось. Лейст позволил себе вздохнуть с облегчением.

— Вруби обратную тягу, — сказал он.

Фарид, если бы не был пристегнут, вылетел бы из кресла. Хирт отреагировал более рационально, просто повернув голову. Лейст вздрогнул, увидев бледное, изможденное лицо узорга. Даже слабая улыбка не изменила ситуации к лучшему. Под глазами залегли тени, вокруг зеленых зрачков проступили красные прожилки.

— Твою мать, живой! — воскликнул Фарид. В его голосе не было радости, только безмерное удивление.

— Врубай тягу, пока они не пальнули сетью, — повторил Лейст. — Как уйдут вперед — делай нырок, выходи на магистральный маршрут, там как раз окно. Гинопос, как я понимаю?