– Знакомься, Икмор, – повернулся к вятичу Вольгость. – Это Мечеслав Дружина, он из вятичей, сын вождя Ижеслава.

– Меня Икмор зовут, – протянул руку Икмор. – Русин, да ты уже знаешь…

– Здоровья тебе, сын Ясмунда, – пожал ему руку Мечеслав.

Икмор тут же вынул, чуть не выдернул свою пятерню из его пальцев и закрыл ею глаза. Потом приложил к груди.

– Так! Вот этого не надо, ладно?! Давай так: я – Икмор. И всё. Идёт?

– А что плохого – быть сыном Ясмунда? – нахмурил брови Мечеслав Дружина и додумал за себя «и внуком Ольга Освободителя в придачу».

– Плохого?! Да ничего! Просто даже если я буду перепрыгивать через трёх коней, поставленных в ряд, броском топора отрублю левый ус у мухи, которая сидит на воротах, – разгорячившийся Икмор махнул рукою в сторону крепости, – или в одиночку возьму Белую Вежу – все скажут: «Ну это понятно, он же сын Ясмунда, внук Ольга!» А как только у меня хоть чего не выйдет – «И это сын Ясмунда, это внук Вещего Ольга?!»

– И кто ж это тебе такое говорил? – поднял бровь Вольгость.

Икмор расправил плечи, скрестил руки на груди и сделал надменное лицо.

– Никто! Потому что у меня всегда всё выходит! – фыркнул, переместил руки на пояс и продолжил: – Да вот Вуегаст, бывает. А кто не говорит, тот думает, я же вижу. Так вот, слушать первое ещё куда ни шло, но пока чаще случается второе. И оно мне уж совсем не нравится. Так что будет у меня побольше славных дел – так и быть, величайте сыном Ясмунда. А пока выходит то, что выходит, я лучше просто Икмором побуду.

На плечо Икмора упала костистая рука.

– Решил помочь отрокам с конями? – Жёлтый глаз сына Ольга Освободителя оглядел последних коней, сходящих на твёрдый берег. – Добро. Приготовь им стойла под западной стеной. Вычистите, насыплете зерна, нальёте тёплого питья. Всё.

И Ясмунд, повернувшись спиною к сыну и его собеседникам, зашагал к воротам крепости.

Икмор, замерший на середине выразительного взмаха рукою, вздохнул, оглянулся вслед отцу – почему-то через левое плечо, – перевёл взгляд на побледневшие лица друзей, и тихо, но с чувством закончил:

– И ещё одна причина побыть просто Икмором. Как только люди слышат, чей я сын, все почему-то начинают глядеть, будто у меня отросли железные веки до самой земли, а в руке появилась здоровенная кочерга.

Сын Ясмунда вздохнул и покачал головою.

– Да ладно, чего про меня… вы лучше расскажите, как в поход сходили. Мечеслав, князь сказал, ты ему жизнь спас! И отец подтвердил.

– Князь? – Мечеслав нахмурил лоб. Он по привычке думал о Пардусе как о вожде, а тут его все звали князем.

И тут Мечеслав вдруг вспомнил, что он слышал очень давно – сейчас казалось, в прошлой жизни – имя Ясмунда, сына Ольга Вещего. И вспомнил, что он про него слышал.

– Стойте… – Он ошеломлённо поглядел на друзей. – Так Пардус… он что, сын государя Игоря? Игоря Сына Сокола из Киева? Св… Святослав?