— Мне нравится вот это! — воркует девушка. Я ощущаю легкую зависть.

Мимо проходит женщина с маленькой собачкой в красно-белом шерстяном комбинезончике с надписью «Счастливого Рождества». Интересно, как дела у Лакки? Вдруг Тиму не разрешили оставить его у себя? Мой зуб, молчавший некоторое время, снова начинает пульсировать болью.

Я на мгновение вспоминаю спальню над пекарней и гостиничный номер. Ни то ни другое теперь не кажется реальным.

Впереди слышится лязг. Группа мужчин и женщин разбирает металлические стойки и сворачивает тенты. Похоже, я вышла к вчерашнему рынку. На тротуаре валяется банан с наполовину сорванной кожурой. Я поспешно хватаю его и запихиваю в рот.

— Голод не тетка, а? — раздается мужской голос. Это парень, который рассказал мне вчера о кафе.

Я смущенно киваю.

— Это ведь вы продали мне часы, верно?

Я снова киваю. Мне трудно сейчас говорить, потому что зуб сильно болит.

— Хороший товар. Еще есть что-нибудь?

Я отрицательно мотаю головой.

Он смотрит на мой рюкзак и спальный мешок.

— Мне кажется, что вам требуется место для ночлега.

Ага, чтобы проснуться и обнаружить, что он забрал мои деньги?

— Эй-эй, — говорит подошедшая женщина в узких джинсах и кожаной куртке. Она обнимает парня одной рукой, словно показывая: «Он мой».

— Мы просто болтаем по-приятельски, Мэдж.

— Ну да, как обычно. Ты любого до смерти заговоришь.

Она ласково шлепает его по заду, а он целует ее в щеку. Я чувствую укол боли, вспоминая теплое тело Стива.

— Почему бы вам не остановиться у нас? — продолжает он. — Пойдемте! Не ахти что, но там есть горячая вода и теплее, чем здесь.

— А что вы хотите взамен? — подозрительно спрашиваю я.

— Ничего. Скажем так, мы раньше бывали в вашей ситуации. Это же Рождество. Вы ведь не хотите провести его в одиночестве, правда?