– Да, – ответил он. – В соседнюю комнату. В операционной вам не место. Да и на кровати лежать удобнее.

– Та женщина, которую я видела, это ведь была не Катка, я права? – Загадка той женщины начала проясняться. Катка вернулась в свою страну. Это была не Катка, а какая-то другая женщина, похожая на нее.

– Ее звали София, – сказал доктор, не глядя на нее. – Она была подругой Катки. Они приехали вместе. Катка жила здесь, а София нашла жилье в городе, в поисках работы. Она хорошо говорила по-английски и бывала здесь раньше.

София. Эмили мысленно произнесла ее имя. Ту девушку звали София.

Его последние слова не ускользнули от Эмили. Тогда она решила, что девушка не говорит по-английски. Теперь же задавалась вопросом, не был ли страх причиной ее молчания.

– Но у нее имелась небольшая проблема, – продолжил Дэллоуэй. – Она была беременна. Она прервала беременность, но это сделал не я, и, смею добавить, не в нашей клинике. Она прибыла с деньгами, чтобы заплатить за аборт, и уже знала свою клинику. Я никогда не узнал бы об этом, не приди она однажды к нам домой с лихорадкой. Джемма уложила ее в постель и попросила меня осмотреть ее, когда я вернулся с работы. У нее не было ничего серьезного, просто она еще не успела восстановиться. Я ввел ей антибиотики, точно так же, как делаю сейчас с вами, и на всякий случай взял кровь. Когда ей стало лучше, она ушла, и я забыл о ней. У меня были куда более важные дела. Уолтер только что серьезно заболел. Я пришел на работу, чтобы очистить рабочий стол, когда мне прислали ее результаты. Это было сродни выигрышу в лотерею. У нее была группа крови B [23] – такая же, как у Уолтера. В Великобритании только десять процентов населения имеют эту группу крови.

– Но ведь донором могли стать вы сами или ваша жена… Пожертвовали бы сыну кусочек вашей печени, как вчера выразилась Шелли?

– Мы не могли. Поверьте мне, мы уже перепробовали всех членов семьи. Никто не подошел. Вы не понимаете. Это было похоже на знак…

– Вы имеете в виду, на шанс, – сказала Эмили с презрением.

– Это был ответ. Мы ждали мертвого донора, а тут у нас был здоровый и живой, с той же группой крови и тканевой совместимостью, с небольшим риском для самого донора. Бог как будто услышал наши молитвы. Не знаю, что вам известно о пересадке органов… При донорстве печени резус-фактор не имеет значения, поскольку резус-антиген присутствует только в эритроцитах. Так что важны лишь группа крови и совпадение лейкоцитарных антигенов. У нас была идеальная совместимость.

– Я знаю только одно, – язвительно сказала Эмили, – вы наверняка это проверили. Потому что искали донора.

– Время решало все, Эмили, – ответил Дэллоуэй серьезно. – У нас же оно было на исходе. Жизнь Уолтера можно было спасти. София отчаянно нуждалась в деньгах, она отлично поняла, о чем я ее просил, и что ей очень хорошо заплатят за этот подарок.

– Вместо этого она потеряла жизнь, – напомнила ему Эмили. – Причем по вашей вине.

Дэллоуэй косо посмотрел на нее, явно задетый ее упреком.

– Я никого нарочно не убивал. Она умерла потому, что… просто умерла. – Его голос был полон сожаления. Рука хирурга мешала Эмили увидеть его лицо. – Меня там не было.

Эмили застыла в неподвижности. Внезапно события той ночи предстали в совершенно ином свете.

– Вас там даже не было? – переспросила она. – Ее жизнь висела на волоске, ее сердце остановилось, а вы ее уже бросили? Вы были здесь, спасая своего сына, когда она умерла. И даже не знаете, почему… потому что, как понимаю, никакого вскрытия не было. Я права? Ведь в противном случае в морге тотчас обнаружили бы, что в ее теле чего-то не хватает. Так что же вы с ней сделали?

Дэллоуэй встал и повернулся, чтобы не смотреть ей в глаза.

– Вам не нужно знать эти вещи, Эмили.

– А теперь вы собираетесь поступить точно так же со мной, – убитым голосом произнесла она.