И эту ночь князь провёл у алтаря, сначала вглядываясь в бледное лицо, ища в нём признаки того, что девушка, может быть, вот-вот проснётся. А так же высматривал признаки угасания, внутренне обмирая от страха. Но нет, ничего не менялось. Личико девушки оставалось таким же бледным, спокойным, как и последние несколько лет. Прикосновение к пальцам Ведающей позволило сделать тот же вердикт, что и ранее — изменений нет. Ладошка всё такая же тёплая, как и всегда. После этого ритуала, соблюдаемого каждый вечер, князь садился на расстеленную его людьми шкуру и погружался в созерцание алтаря. Он мысленно беседовал со спящей, призывая её скорее вернуться в мир живых из мира грёз. Князь Ливенийский никогда не требовал, не вопрошал за что и доколе, он просто просил её вернутся, более не требуя от Алинэи ничего… Чем удивил бы всех тех, кто хорошо знал его и сумел бы прочитать его мысли. Молитва мужчины, обращённая к Ведающей, была проста: “Вернись, пожалуйста” Эти слова он был готов повторять бесконечно, снова и снова, с терпением, достойным самой высокой награды. Но ничего не менялось, ночь за ночью, день за днём…

Сегодня всё оставалось так же, как и прежде. Заснув после того, как убедился в том, что и в этот раз, многократно повторенная просьба ни к чему не привела, на своей вахте у алтаря, князь проснулся утром бодрым и готовым к новым свершениям. Как обычно коснулся губами лба Ведающей, вновь убедившись, что всё осталось по-прежнему, и после того, как, стоя на коленях, помолился Богам за то, чтобы они вернули ему любимую, неохотно, постоянно оглядываясь на беседку, ушёл. Его ждал день, полный хлопот.

Иногда время от времени в Храме появлялся чёрный кот, чтобы посидеть на алтаре, обвив лапы хвостом и довольно жмуря глазища на посетителей. По распоряжению Оттара Яростного Нахалу всегда готовы были налить полную глиняную миску сливок, и предложить приличный кусок сырого мяса, кот предпочитал его именно в таком виде. Приняв подношение и порадовав паломников и охрану своим здоровым аппетитом, котяра уходил так же, как и приходил, совершенно незаметно. Он просто в какой-то миг исчезал, и никто никогда не мог уловить момента, когда это происходило.

Но этим утром Нахал не появился, что, впрочем, князя не удивило. Мужчина давно уже понял, ещё тогда, когда кот привёл его к Алинэе, что животное не так просто, как кажется. И что когда-то давно, Ведающая не просто так, а потому что так Богами задумано было, остановила руку Оттара Яростного, готового придушить крохотного котёнка.

Многое успел переосмыслить князь Ливенийский за те годы, что служил охраной телу Ведающей. Жалел ли он о том, что когда-то гнул свою линию и поступал так, как поступал? Скорее нет, чем да. Не в характере князя было сожалеть о чём-либо. Он всегда предпочитал действие размышлению. И сейчас он чаще выбирал то, что помогало выплеснуть энергию, избавиться от лишних мыслей — работу, на благо любимой, пусть она и не могла оценить, как следует его самоотверженность.

Только ближе к вечеру, князь смог вырваться из круговерти дел и отдохнуть не самым привычным для себя способом, сидя на берегу реки и наблюдая за тем, как солнце клонится к горизонту и тени от деревьев удлиняются. Иногда, очень редко, его одолевало созерцательное настроение, и тогда мужчину уходил на излюбленное местечко, чтобы передохнуть и постараться не думать. Он никогда не сидел долго, не очень-то и любил это дело… Но всё равно раз в месяц, наведывался на берег реки…

Мужчина сидел прямо на траве — и здесь, в его родных землях, сейчас царило лето — опершись рукой на неё, и следил за солнцем, собираясь, вот-вот, скоро-скоро подняться и отправиться в Храм, к Алинэе… Громкий всплеск отвлёк его от наблюдения за движением светила, и князь опустил взгляд на воду. Большая волна плеснула на берег и ушла, оставив после себя следы маленьких, босых ножек на речном песке. Заинтересовавшись Оттар Яростный, поднялся со своего места и раздражённо шикнул на всхрапнувшего коня, что был привязан к дереву неподалёку.

Князь спустился по пологой тропинке ближе к реке, и застыл на месте, не веря своим глазам. Такая знакомая ему девушка шла по мокрому песку, оставляя следы, и постепенно становилась из полупрозрачной, вполне реальной и осязаемой. Ведающая, подобрав свою выцветшую, старую тунику, увенчанная венком из вьюнов, медленно подошла к мужчине и посмотрела своими прозрачными глазами прямо ему в душу.

— Лина, — прошептал непослушными губами князь, всё ещё не веря, но делая шаг вперёд, навстречу. — Жива?

— Жива, — подтвердила Ведающая, протянула руку и коснулась щеки князя, провела пальчиками по коже и улыбнулась. — Твоими молитвами… Ты много сделал для меня.

В отличие от Колдуна, Оттар Яростный и не думал усомниться в личности той, что пришла к нему сама. Раз уж чудо, то целиком, вместе со способностью говорить у той, кто раньше не могла этого делать. Мужчина стоял, и не смел, коснуться, пытаясь справиться с огнём эмоций, что обжигали хуже любого кипятка и не давали возможности вдохнуть полной грудью, и сообразить, что делать, куда бежать и куда девать руки.

— Спасибо, Боги! — возвёл очи горе князь, истово уверовав во всесилие тех, кто по преданиям жил на небе.

А Ведающая стояла перед ним, склонив голову набок и наблюдая за его радостью. Непроизвольно и сама улыбалась, уж очень сильны были эмоции, что испытывал князь, глядя на неё.

— Выйдешь за меня? — князь Ливенийский остался верен своим привычкам и вознеся благодарность Богам, сразу же вспомнил обо всех своих притязаниях.

— Оттар, — нахмурилась Ведающая, но договорить мужчина ей не дал.

— Хорошо, я подожду ответа, — согласился он со всеми возможными её возражениями сразу.

— Поцелуй меня, — попросила Алинэя и сама потянулась ему навстречу.

У Оттара Яростного пошла кругом голова, но терять свой шанс он не стал, опустив руки на плечи девушки и притянув её к себе. Трепетно, боясь, что добыча растает, коснулся её губ своими. Мягко скользнул ртом на щёки, подрагивающие ресницы и вернулся к губам, уже надавливая и властно вторгаясь, подчиняя себе и отдаваясь во власть инстинктам.

Ведающая не сопротивлялась его напору, позволив и целовать себя так, как ему мечталось когда-то, и касаться везде, куда его руки дотягивались… Он жадно скользил пальцами по тунике девушки, крепко сжимал податливое тело в объятиях, всё ещё не веря в то, что ему это не снится…

Потянув Ведающую на песок, мужчина подосадовал на то, что это не самое подходящее место… и остановился, когда девушка присела рядом с ним. Оторвался от добычи и вгляделся в безмятежное лицо Алинэи… Усмехнулся и убрал руки с её талии.