— У многих в этот день кусок встанет поперёк горла, — тонкая, недобрая улыбка змеилась по губам Колдуна. — Не отходи от меня ни на шаг. Это может быть опасно для тебя.

Испуганно распахнула глаза. Куда мы идём? И зачем мы тогда туда идём, если это так опасно? Впрочем, сама согласилась на всё, когда договаривалась с волшебником о люпаме, теперь самой и расхлебывать. Как когда-то сама решилась спасти жизнь друга ценой потери имени, рода и чести и расхлебывала самостоятельно, так и здесь так же. Возможно, мне жилось бы легче, не поступай я так принципиально. Но по-другому никогда не смогу. Иначе это буду уже не я.

— Идем, — сдержанно сказал мужчина и подал мне руку в лучших традициях старинных аристократических домов. — Пора.

Оперлась на неё, мелко подрагивая от дурных предчувствий и беспокойства.

— Не волнуйся, я рядом, — мягко прошептал мне на ухо мужчина, опаляя тёплым дыханием. — Помни, тебе просто нужно никуда не отходить и я смогу защитить тебя. Верь мне.

С трудом удержалась от того, чтобы не отшатнуться от него, такое странное волнение охватило меня, когда почувствовала легкий поцелуй в плечо. Стоило ли гадать о том, что нужно от меня Колдуну? Всё так просто разгадывалось. По мнению моей родни чести у меня давно нет, значит и терять нечего. Только князь сильно огорчится такому развитию событий. Больше некому в подлунном мире переживать за меня. Постаралась отогнать мысли о князе Ливенийском подальше. С ним придется разбираться через год. Содрогнулась, представив все возможные упрёки и ревность, узнай он обо всём, что сейчас происходит. Лучше об этом не думать вовсе.

Шагнула следом за Колдуном, стараясь унять волнение и держать себя в руках, а так же не выказывать любопытства и шока, которые проснулись, как только мы оказались в роскошном зале, убранном белыми цветами. По прозрачным стенам струилась сплошной, искажающей реальность завесой, вода. Яркие огоньки летали за этими стенами, играя разноцветными бликами в прозрачном потоке. Легкие цветочные гирлянды парили в воздухе там и тут, мелкие, золотые звёздочки срывались неба, которое заменяло потолок и падали на, покрытый живыми, постоянно двигающимися, узорами, пол. Площадь, которую занимал этот зал, оценить не получалось. Слишком большим было пространство, чем-то напоминая визуальную безграничность тёмного зала в башне Колдуна.

— Ты пришёл? — хрустальный голос незнакомки разнёсся по заполненному гостями залу.

Юная, белокурая девушка появилась прямо перед нами, сузившимися глазами наблюдая за Колдуном и совершенно не замечая меня.

— Это случилось, — многозначительно произнёс мужчина, и улыбка превосходства скользнула по его тонким губам. Он склонился к уху девушки, продолжая поддерживать меня под локоть, и тихо сказал. — Теперь у меня развязаны руки.

Девушка не ответила ничего, только холодным взглядом скользнула по мне и побледнела. Глаза её полыхнули ненавистью и страхом, но она быстро справилась с эмоциями. Процедила сквозь зубы, сохраняя при этом внешнюю невозмутимость:

— Ты незваный гость на этом празднике.

— Правда? — делано изумился Колдун. — Не моё ли изгнание вы празднуете? Как же сильно вы боялись меня, если даже праздник придумали! Не находишь это несколько парадоксальным? Тот, в чью честь учреждён праздник, не зван на него. Или вы снова меня боитесь? — понизил он голос до интимного шепота, а после завершил речь громко, так, что его услышали все окружающие. — Не зря боитесь! Я вернулся, дорогие мои друзья!

Девушка содрогнулась, её лицо исказила испуганная улыбка:

— Ты безумец! Всегда им был! — эмоционально и с чувством выплюнула она.

— Ты когда-то придумала план, моя дорогая, — мягко сказал Колдун. — И воплотила его в жизнь. Видишь, какая хорошая у меня память? Я помню всё. И твою роль, и роль твоего брата, и ту плату, которую вы с меня взяли. Может ли безумец так ясно и точно всё помнить? Ответь, дорогая. Я жду.

— Может, — без тени улыбки ответила девушка и прекратила разговор, сказав холодно. — Вы гости на моём празднике. Развлекайтесь.

— Тебе просто нечего сказать мне, — тихо прошептал Колдун, довольно улыбаясь тому, что девушка исчезла. Потом повернулся ко мне и добавил. — Гадюшник зашевелился. Мы побудем ещё немного, потом уйдем.

Если бы я могла говорить, задала бы кучу вопросов. Сейчас же только кусала губы и чувствовала себя диковинной зверушкой, которую выставили напоказ на деревенской ярмарке. В меня только что пальцем не тыкали. А как сверлили взглядами и тихо перешёптывались! С меня снимали взорами мерку женщины, а мужчины откровенно пялились, словно мысленно раздевая. Мерзкое ощущение.

Колдун подал мне бокал, возникший в его руке из ниоткуда, с прозрачной как слеза жидкостью. Недоверчиво принюхалась — пахло улаймой, нежным вином.