— А ведь верно, — невесело усмехнулся тот. — Корыстный ты человек, Артем!

— Ерунда. Может, тебе чего-нибудь хряпнуть?

— Сам хряпни! — простонал Белый, но затем поинтересовался. — А что есть?

— Регенерон. Ты ж сам мне его оставил! — честно ответил я. После моих слов, Белый заметно повеселел.

— А че ты его не выпил-то? — он посмотрел на меня, как на дурака.

— Да я немного попробовал, остальное решил приберечь. Хорошая штука.

— А то! Только недолговечная, после приготовления действует только сорок восемь часов. Судя по тому, что я ее намешал как раз перед побегом… Дашь?

— Держи! — я перебросил ему фляжку.

Бродяга поймал ее, благодарно кивнул. Отточенным движением он свинтил крышку, затем жадно приложился к горлышку.

Несколько секунд и пустая фляжка вернулась обратно ко мне.

— Зачет! Мы теперь в расчете. — благодарно прошептал он.

Конечно, после приема Регенерона процесс заживления ускорялся втрое, но действовал недолго. Уже через несколько минут, Белый перестал кряхтеть от боли, хотя сама краснота еще не сошла, да и волдыри еще давали о себе знать.

— Ну как?

— Жить буду, — он кое-как поднялся. — Бля, вот теперь и мне нужны услуги знахаря! Жаль у него специальность не та.

— Чего?

— Неважно. Идем?

— Сейчас, только кроссовок выловлю, — сказал я, глядя на плавающую в метре от берега обувь. Отломал кусок толстой камышины, подцепил его и толкнул к себе. Затем выловил, вылил жижу и надел на ногу. Холодно, противно. Но лучше так, чем без обуви совсем.

Напарник понимающе кивнул.

И мы двинулись дальше. Оба грязные как черти, да и воняло от нас так, что попадись на пути какая-нибудь тварь, она бы с отвращением сбежала бы без оглядки.

Первым шел бродяга. Он то и дело скрипел зубами, поправлял одежду, но терпеливо молчал.