– С пирожками всегда так: съешь один, захочется еще, – говорит он.

Бенжамин смотрит на дом и видит, как кошка возвращается к миске с едой.

– Все в порядке? – спрашивает Нильс.

– Да, – отвечает Бенжамин. – Я видел оленя.

– Оленя?

– Да. Он стоял прямо посреди дороги, я успел затормозить в нескольких метрах от него.

– Ой, – говорит Нильс.

– Да уж, все могло сложиться крайне неудачно.

Тишина, лишь слабое шуршание кондиционера. Бенжамин держит руль обеими руками. Темные тучи наползают на голубое небо. Он медленно проезжает по подъездной дороге к дому Нильса на шоссе, по которому ехал сюда.

– По возможности развернитесь, – говорит женщина в навигаторе.

Слишком поздно. Ничего уже не избежать, невозможно остановить то, что запущено.

– Ну что, сделаем это, – говорит он.

– Сделаем, – подтверждает Нильс.

И они едут ранним утром мимо спящих домов, и когда они выбираются на шоссе, пролегающее между полями, Бенжамин понимает, что они направляются в самый эпицентр бури. Туча висит низко, кажется, что она слишком тяжелая, ее притягивает к земле. Здесь, у них, все еще светит солнце, но уже заметно: в городе хаос. Бенжамин смотрит на часы. Он уже целую жизнь не следил за временем, но внезапно все происходит одновременно, сегодняшний день должен вместить столько событий, что время дорого. Сразу за холмом Бенжамин видит следы шин на асфальте, он снижает скорость и кричит:

– Это здесь!

Нильс отрывает взгляд от телефона и смотрит на брата. Бенжамин сдает назад, чтобы следы оказались прямо перед ними.

– Вот здесь я тормозил. Здесь был олень.

– О черт! – говорит Нильс. Он наклоняется, чтобы рассмотреть получше. – Неплохо оттормозился.

Бенжамин видит на дороге симметричные черные полоски. Он смотрит в лес. Прижимает ладонь к носу, нюхает пальцы, от них все еще исходит слабый запах животного. Затем он едет дальше.

– Это было на самом деле, – бормочет Бенжамин.