– Оно прекрасно, мой эмир. Спасибо.
Я с ужасом застыла взглядом на том самом колье, которое вчера унесли из спальни эмира. То самое, которым обожгло руки Саадат.
Я бросилась к шкатулке сразу же, как только Давия протянула руки, чтобы взять украшение, но Халим захлопнул крышку раньше. Первая жена непонимающе уставилась на него.
– Мой эмир?
– Я подарю тебе другое колье. Это не подходит, – кивнул, и Аят быстро забрала шкатулку. Брови Давии сошлись на переносице, а я облегчённо выдохнула.
Это была проверка. И судя по всему, Давия её прошла. Или проверка предназначалась мне? Что вообще здесь происходит?
– Я в чём-то провинилась, Халим? Что происходит? – тем же вопросом задалась и первая жена. Я еле удержалась, чтобы не закатить глаза.
– Только что Райхана спасла тебя. Запомни это и вспоминай всякий раз, когда в твоей голове возникнет мысль навредить ей. Ты меня услышала, Давия?
Та потерянно заморгала, но кивнула.
– Да. Я услышала.
А я вздрогнула всем телом, осознав, что проверка состоялась для нас обеих. Ему было интересно, отравила ли колье Давия и как поступлю я: позволю ли ей обжечься или нет.
– Какой же страшный ты человек, – прошептала, глядя ему в глаза. Ответом мне послужила его ухмылка.
– О, да, моя прекрасная Райхана. Я ужасен.
ГЛАВА 27
– Давия, отправляйся в свой дом. Ты тоже уйди, Аят, – приказывает он им, не сводя с меня трудночитаемого взгляда.
Первая жена пытается что-то ещё сказать, но Аят просит её следовать за ней и обе удаляются. Я же, глядя на шейха, думаю, что не сделала укладку и мои волосы сейчас, должно быть, растрёпаны. А ещё, на улице слишком жарко и я вспотела.
Глупо. Очень глупо думать о том, что выглядишь недостаточно привлекательно в то время, когда должна бы вызывать отвращение.
Ещё глупее не хотеть вызывать у него отвращение. Скорее наоборот. Хотеть быть сексуальной и привлекательной. Снова предаю себя, ничего нового.
– Испугалась? – делает шаг ко мне, и вот я уже в его руках, прижата к твёрдому, всегда горячему телу. Иногда мне кажется, что у него температура, как у животного, под сорок пять градусов. Горячий, сильный, красивый… Я понимаю Давию. Если бы я выросла здесь, была воспитана женщинами вроде Саадат и впитала с молоком матери борьбу за мужчину и власть, возможно, тоже была бы как она. Мне даже жаль немного Давию. Ведь она никогда не знала свободы от этих устоев. А ей, видимо, жаль русскую шармуту, ведь я по их мнению неспособна выжить в их мире. Только вот они ошибаются. Очень сильно.
– Что ты убьёшь ещё одну свою женщину? О, да. Ты ведь так любишь делать это в моём присутствии, – меня передёргивает от тяжёлых воспоминаний. Слишком тяжёлых для моей психики.