— Да, войти двадцать восьмого июля между девятнадцатью тридцатью и двадцать одним часом. Понимаю, что надо было настроить на каждый день, но не нашла такого в инструкции.

— На каждый день не стоит, — покачал головой Вильям. — Последствия могут быть неприятными, ваша петля может стать полностью автономной, без входа и выхода. Мы никогда не делали чаще раза в три месяца. Отлично — значит, это наш план «Б», и Олег в курсе — если сумеет хотя бы раз выбраться в магистральный поток. О, Лаки, отлично! Подходи, я всё поясню.

Со стадиона все четверо — Тереза, Артур, Ольга и Алёна — возвращались в отличном настроении.

— У тебя такой вид, — заметила Ольга, — будто у тебя что-то не вышло. Алёнка? Ты на связи?

Алёна, явно о чём-то задумавшаяся, не сразу ответила на вопрос.

— Я хотела попасть в пустыню, — пояснила она. — Почти всё было так же, когда мы с ним разогревались, только пустыни не случилось.

— Расскажи тогда, что за пустыня такая, — оживилась Ольга. — Может, и нам с Артуром пригодится.

— …Мощно вы отжигаете! — заметила Ольга, когда Алёна закончила рассказ. — Если б я тебя не знала, подумала бы, что ты хорошей травой закинулась. Что, прямо настолько всё реально?!

— Да, и… — Алёна чуть не упомянула Вяземскую, но вовремя прикусила язык. — В общем, пока нас там нет — это всё как будто на паузе. Ну как компьютерная игра, не знаю.

— То, что вы описали, похоже на синтезированную реальность, — заметила Тереза. — Что такое осознанный сон, знаете? Это очень похожее, и для вас может быть вполне настоящим. Очень редкая стихия, её толком не изучали — почти не на чем. Лаки говорит, сама несколько раз перемещалась в такую реальность. Есть даже оперативная съёмка.

— Круто! — присвистнул Артур. — И это для вас — обычный рабочий день, да?

Тереза улыбнулась до ушей.

— У меня всё обычно намного проще. Но я и работаю в Конторе не очень давно. Обязательно расскажите Вильяму и Лаки — может, удастся с Олегом и там как-то пересечься.

— Слушай, а она права! — согласилась Ольга. — Если это ваш с ним общий сон — точно надо проверить!

Олег долго изучал содержимое второго рюкзака — и всё больше казалось, что это сон. Кто бы ни собирал этот рюкзак, они умудрились добавить туда всё необходимое — то, что нужно для выживания при низких температурах. Комбинезон надевается прямо поверх обуви — и к нему в запасе несколько элементов питания. Плюс аптечка, плюс сухой паёк, «сухая вода», которая не портится и не испаряется… И ещё много полезных мелочей. В общем, удивительно и очень компактно. Проще всего оказалось положить свой рюкзак внутрь нового и пристегнуть тот к комбинезону. И самое главное: цепкое покрытие на перчатках, коленях, щиколотках, спине и животе комбинезона: утверждается, что можно взбираться по отвесным преградам. На манер человека-паука, надо полагать.

Ладно, это всё потом изучим, а сейчас нужно собраться и продолжить опыты с той дверью. Суммарно рюкзаки весят, со всей поклажей, килограммов двенадцать, но оставлять что-то в избе не очень хочется.

— Очень странно, — заключил Вильям, когда закончил расчёты. — По нашим оценкам, мы были километрах в двадцати от Олега. Если верить тому, что я вижу, — мы ошиблись минимум на два порядка.

— Две тысячи километров?! — удивился Артур. — Ошибка в расчётах?

— Или в нашем понимании тамошней физики. Мы сумели найти дно ещё вчера. Сейчас наш пункт высадки находится на абсолютной высоте двадцать три метра. Так низко мы никогда не попадали — минимальная высота была около четырёхсот метров. Получается, шаг координатной сетки зависит от высоты. Анна, Лаки и Тереза уже ведут замеры — часа через два будут итоги, и построим новые формулы. Самое главное — вариатор указал азимут. И мы зафиксировали, что дистанция до Олега меняется. Значит, он жив и в состоянии передвигаться. На таком расстоянии наши маяки не работают, но это всего лишь вопрос времени.

Ольга, Алёна и Артур переглянулись — все остальные заметили восторг в их глазах.