– Это ты кому, тварь, угрожаешь?! – уже чуть ли не пеной изо рта исходил тип с пистолетом. – Да я тебя, дрянь такую, на помойке нашёл! На ноги поставил! В люди вывел…

– Ага! И продолжаешь кровь мою пить! И моими руками кровь проливать! – Здоровенный мужик, поправляя массивный кастет на руке, шагнул от двери вперёд. – Думаешь, я такое издевательство долго терпеть буду?..

Академик почувствовал, как его дёргают сзади за обшлаг курточки и непроизвольно стал пятиться. Тогда как нелепая, страшная в своей полной абсурдности ссора между подельниками приближалась к кульминации.

– Да я тебя с рук кормил, столько бабла на тебя извёл, – вопил Пухлый. – А ты теперь на меня пасть раскрываешь?! Пристрелю ссссуку!..

Изо рта громилы в ответ полился сплошной поток мата, в котором только и можно было разобрать, что за жалкие объедки с барского стола он больше работать не собирается и со своими несомненными аналитическими талантами в сотни раз больше заработает, действуя самостоятельно. Ему в ответ раздались новые оскорбления, он сделал ещё шаг и пригнулся, словно бык перед броском на тореадора.

Но всё равно скорость, с которой здоровенный детина ринулся на своего врага, поразила необычайно. Бандит, словно молния, пронёсся через прихожую и под грохот выстрелов врезал кулаком в голову второго бандита. А потом и всей массой подмял под себя хоть и пухлое, но гораздо меньшее тело.

Они так и свалились в проёме двери, ведущей на кухню, и задёргались в предсмертной агонии. Мордовороту досталось то ли три, то ли все четыре пули. А у Пухлого оказалась проломлена внутрь черепа вся лицевая часть в районе носа. Он первый и умер, судорожно засучив ногами. Атаковавший его обладатель кастета продержался на минуту дольше. Потом и он обмяк.

Ещё пару минут академик не мог адекватно оценить случившееся и разобраться в обстановке. Наконец он проворчал:

– Вот это мы влипли!..

– Куда это и почему? – Тон сзади стоящей бабули оставался всё таким же подчёркнуто спокойным. – Или тебе жалко бандитов?

– Нисколько. Но если они нанесли вред ювелирам…

– Чего ты заранее паникуешь? Давай вначале их поищем?

– Не лучше сразу уходить отсюда? – сомневался Кох.

– Ни в коем случае! Может, людям нужна наша помощь! – это резонное замечание решило всё.

О случившемся они больше не говорили и не стали терять времени на разбор того, что послужило причиной странного поведения налётчиков, и поспешили вначале в кабинет, где сразу наткнулись на искомое. Оба родственника оказались накрепко привязанными к массивным креслам и могли только мычать сквозь торчащие во ртах кляпы.

Первый вопрос, который задала Козырева хозяину дома после его освобождения, прозвучал сочувственно:

– Как же вы так проворонили налётчиков?

Отец тяжело вздохнул, зато сын сам признался:

– Это я сплоховал. От последних знакомых, у которых ссужал недостающую сумму, летел как на крыльях, и совершенно не смотрел по сторонам. И в калитку входил, даже не оглянувшись. Так меня и втолкнули в прихожую полуоглушённого, сбивая и отца с ног… Кстати, а куда делись грабители? Мы слышали выстрелы…

Александр Свиридович постарался говорить веско, авторитетно: