– Все? По всему маршруту? – удивился Айболит. – Как так быстро? Ты что волшебник?

– Обижаешь ты меня всё время, – вздохнул Марк. – Прямо как моя мама. Я тебе русским языком говорю: я – высокопоставленный офицер полиции. У меня бронь на билеты во все страны мира двадцать четыре часа в сутки плюс два человека. То есть, могу еще двоих с собой взять. Сфоткай сейчас свой загранпаспорт и перешли мне.

– Зачем? – не понял Айболит.

– Затем, что глава пограничного контроля в аэропорту мой друг. Он на тебя глянет, выйдет встретить и посадит в самолёт. Чтобы шмон не устраивали. И на обратном пути тоже  поможет.

– Спасибо тебе, Марк! – тихо сказал Айболит. – Даже не знаю, как бы без тебя справился.

– Ой, только не надо этих розовых соплей, – отмахнулся Марк. – Аль тибальбель ли эт ха бейсес!

– Чего? – не понял Айболит.

– Не крути мне то, что курица сносит каждое утро! На созвоне! Удачи не желаю – плохая примета. Пожелаю, как в нашем спецназе: чтоб ты сдох!

– И тебя туда же! – рассмеялся Айболит.

Он заказал такси. Таксист оказался бывшим москвичом, обрадовался земляку и замучил Айболита вопросами о столице. Зато он с радостью согласился подождать у ворот дома, пока Айболит возьмет вещи.

Амир как раз вышел из дома с кожаной папкой в руках, явно собираясь на работу. Айболит пересказал ему заученную легенду о поездке на Кипр.

– Понимаю тебя, – кивнул Амир. – Сам такой же. Никому не доверяю. Украдут, обманут, подставят. Молоток ты! – он похлопал Айболита по плечу.

– Амир, – осторожно начал Айболит, – хотел с тобой поговорить насчёт Маши. Ты не дави на нее, пожалуйста. Я вернусь и плотно займусь анализами и проверками. Хочу прогнать ее через полное обследование. Но насчет морального состояния… ты понимаешь. Если она здесь останется одна, чувствуя себя во враждебной обстановке, то потом будет очень сложно привести ее в порядок. Не стану же я перед беременностью кормить ее антидепрессантами! Сейчас Рафик вернется из КПЗ, как бы не случилось чего. Я беспокоюсь.

– Я тебя понял, Пилюлькин, – кивнул Амир. – Ты не волнуйся насчет Рафика. Это мой дом. Здесь я решаю всё, – отчеканил он. – Если он откроет рот, выставлю его к чертям собачьим в гостиницу. Пусть там сидит и клопов кормит. Мне здесь скандалы не нужны. Особенно в таком районе, где живет тихая и очень богатая публика. Видел, какая здесь тишина? Даже музыки не слышно. За эту тишину здесь дорого платят. И тем, кто ее нарушает, приходится очень несладко. Я не привык гадить там, где живу, и другим не позволю. Легкого пути! – он вышел за ворота и сел в машину.

Айболит взлетел на второй этаж, быстро бросил вещи в сумку и спустился вниз. Анжела с Раисой уже возились в кухне. Маша явно еще не спускалась  вниз. Он не удержался и снова поднялся наверх.

– Неправильно это. Нельзя давать ей надежду. Она не умеет притворяться. Это может нарушить весь план, – говорил он себе.

Но ноги сами несли его к двери ее комнаты. Он тихо постучал. Она распахнула  дверь, словно ждала его. На ней был легкий нежно-розовый халатик. Из-под неплотно запахнутых лацканов виднелись худые ключицы. И ему вдруг ужасно захотелось поцеловать эти ключицы. А потом спуститься ниже. Он затряс головой, отгоняя чудесное видение.

– Голова кружится? – забеспокоилась Маша.

Он улыбнулся. Какая же она все-таки наивная.

– Нет, просто… мелочь. Забудь. Я уезжаю.